Фанфик. 9-1

[Victoria Liya]

Название: Всё, что есть у меня
Автор: Victorialiya
Гамма: vates
Категория/Рейтинг: NC 17. Гл. 9-1 - R
Жанр: Романтика, психология, немного юмора
Персонажи. Пары: Мисаки, Аикава
Статус: В процессе. Гл. 9-1
Размер: Общий размер: Миди. Гл. 9-1. Мини
Содержание: Мисаки вспоминает недавний разговор с Аикавой. Раз не получается печь блинчики, пеките комочки)
Предупреждение: Автор, в отличие от одного из персонажей, профессиональным писателем не является. AU. Возможен ООС.
Дисклеймер: Персонажи принадлежат автору манги Сюнгину Накамуре. Выражаю огромную благодарность режиссёру Тиаки Кону и всем создателям анимесериала.

Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7-1
Глава 7-2
Глава 8

Глава 9-1

Глава 9. Часть 1

- Мисаки… - позвал его голос, идущий как будто бы изнутри. – Мисаки…
Мисаки вздрогнул и открыл глаза.
Всё та же комната. Стол, заваленный книгами. Ветер колышет занавеску. На коленях лежит шерстяная кофта, слева валяется раскрытый толковый словарь. И никого нет рядом.
«Неужели это был только сон? Причудится же такое…»
Всё тело разморено, тяжёлая голова. Эх, как же приятно потянуться!
«Так! Стирка. И никаких возражений. Что-то на меня странно действуют его вещи… - он ещё раз потянулся и решительно встал с дивана. – Ну и сны… Наверное про любовь начитался, вот и привиделось. Ещё бы! Учитывая кое-кого, - Мисаки невольно поморщился. - «Что такое любовь, объясни мне, Усаги-сан». – «Я люблю тебя, - скажет он мне и потащит в спальню. – Сейчас покажу как…» Фу! Нет, что-то я совсем разошёлся. Я так не согласен! И пусть считают меня кем угодно, но любовь – это необыкновенное светлое чувство. Полёт души, а не постельные отношения. У людей, может быть, это так называют, а у обезьян или морских свинок просто весна наступает и всё».
Мисаки всегда с удовольствием слушал рассказы про путешествия и собирал рецепты экзотических блюд. Но больше всего ему нравились передачи о дикой природе. Весёлые попугайчики, опоссумы с розовыми носами, грациозные пантеры, большие и добрые слоны. Ну и конечно же обезьянки. Недавно по телевизору шёл фильм про мартышек. Они скакали по джунглям с ветки на ветку, раскачиваясь на лианах. А ещё корчили забавные рожицы, хитро посматривая на оператора, когда он угощал их кусочками фруктов. Дальше был сюжет про то, как мартышки находят вкусные листочки и кормят ими детёнышей, чтобы те не болели.
На краю леса стояла деревня. Обезьянки через окошко забирались в дома к местным жителям и воровали еду. В группе всегда есть главный самец, который следит за порядком. Это их папа. Все девочки-мартышки – его жёны, а остальные самцы не у дел, в определённом смысле. «И после такого говорят, что человек произошёл от обезьяны? Конечно, встречаются типы, которые чем-то похожи. Ну не уродился, что ж теперь? Каждый зачем-то да нужен. Есть популярные мужчины, вокруг которых всегда толпа, - Мисаки вздохнул, представив своего однокурсника. - Не отличник, не фотомодель, но душа компании. Эх, мне никогда не стать таким. Или Усаги-сан. Умный, красивый, знаменитый... Что же это, я его гарем, что ли? Бред какой! Человек слишком далеко ушёл от мартышек!»
Зазвонил будильник. Что за ерунда? Разве кто-то собирался вставать в это время? Мисаки бросился в комнату Акихико, но на пороге споткнулся о паровозик и чуть не упал. Чертыхаясь про себя, добрался до тумбочки и наконец отключил трезвон. «Полпятого, почти уже вечер. Хорошо же ему живётся! Но разве Усаги ложился спать? Наверное, я к тому времени уже был в универе, - он сел на кровать, откинув в сторону игрушечного медведя. - Постель не заправлена, кругом кавардак – опять в своём репертуаре».
Вверху, почти под потолком, что-то поблескивало. «Давно пора снять эту гирлянду, до следующего Нового года ещё далеко, а после Рождества прошло уже много месяцев. Нравится она ему, видите ли, детство заиграло!»
Иногда возникало ощущение, что это не спальня современного взрослого человека, а угол на чердаке, где собрано много ненужных вещей. Каких усилий стоило переместить в другую комнату модель железной дороги! А сколько раз Усаги сам на неё наступал? Приходилось снова и снова относить в ремонт маленький синенький вагончик или будочку с семафором. И вот опять, паровозики… «Ну и сколько же ему лет? Двенадцать? - Мисаки прилёг, собрав под голову одеяло. – Странная штука привычка. Нравится вещь – занашиваешь её до дыр. Кто-то не может уснуть без телевизора. Мы привыкаем к режиму еды и сна, к разным ежедневным, даже иногда просто необъяснимым, действиям. Например, застёгивать на рубашке все пуговицы, кроме верхней. Почему-то у многих так принято, модно. Или старушка, которая бегает по вечерам каждый день всегда в одно и то же время. Говорят, раньше она была спортсменкой, а затем - учителем физкультуры в школе».
И организм Мисаки тоже приспособился к своей жизни. Умыться, почистить зубы, приготовить завтрак, побежать в университет, оттуда - на работу. Зайти в магазин, вернуться домой и снова на кухню, чтобы покормить Усаги. Ну и прочее. «Наверное, я просто привык к тому, что он со мной делает… что мы делаем вместе. Отсюда и сны».
Он глубоко вдохнул. Трудно было в этом признаться, но ему не хватало внимания Усаги-сана. Совсем немного, чуть-чуть… Нет, не то чтобы тот вовсе не приставал. Бывало обнимет или подойдёт тихонько, поцелует в затылок. И, как всегда, в самый неподходящий момент! Конечно, можно пожертвовать омлетом или оторваться от подготовки реферата, но... Он останавливался, и в глазах появлялось что-то тоскливое. Как тут не почувствовать себя виноватым? И пойди, угадай, почему. Усаги-сан ничего не объяснял, не намекал даже. Просто, как будто внезапно встрепенувшись, говорил, что пора работать. «Когда он уже допишет свой роман! – Мисаки сгрёб в охапку одеяло, повернувшись на бок. – Это меня раздражает. Я так хочу, чтобы всё стало как раньше. Наверное, это и называется соскучиться».
Мисаки в последнее время всё чаще оставался ночевать в своей комнате. «Не могу я заснуть один на такой большой кровати! Я сразу начинаю беспокоиться за него. Почему вдохновение стало приходить к нему именно по ночам? Ночью полагается спать. Ну, или ещё кое-чем заниматься… - он зажмурился, смутившись от собственных мыслей. - Нет-нет, дело совсем не в этом! Усаги сидит всю ночь за компьютером, только курит и пьёт кофе. Это же очень вредно. Так нельзя. Аикава говорит, что главное – результат. Конечно, днём отоспится, но это уже не то. Совсем не то. Я не хочу мешать, просто переживаю за него. То бездельничает целыми днями, то, как сейчас, всё время пишет что-то. Наверное, когда получу диплом и пойду работать, я так же, как брат, стану уходить рано утром и возвращаться поздно. А когда же готовить и домом заниматься? Так ведь всё грязью зарастёт. Нет, не хочу об этом думать! С ума сойти! – он похлопал себя по щекам. – Так! Хватит разлагаться! Скоро вернётся Усаги. Пойду, посмотрю ещё вещи в стирку».
Заправив постель, он поставил игрушечный паровозик на тумбочку и, забравшись на стул, быстренько снял со шкафа гирлянду из мишуры. «Давно надо было это сделать. Надеюсь, сенсей не заметит…»
Сунув праздничное украшение в карман, он отправился в свою комнату. Постельное бельё ещё вчера поменял. Рубашка - чистая. Джинсы… они просто потёртые и такой модной расцветки. О, точно! Надо поставить музыку, чтобы дело пошло веселее. Мисаки подошёл к столу и достал стопку дисков. «AKB48»(*1). Что бы кто ни говорил, а Манами Такахаси классная, я рад, что у меня такая однофамилица. Но кое-кому она уже надоела, он будет нервничать. Может быть, «Битлз»? Тоже неохота, – он взял яркую жёлто-розовую коробочку и прочитал список песен. – О, да! Лёгонькое, танцевальное, пара-пара-денс (*2). Пусть будет фоном! – но тут же отложил диск и обречённо опустился на стул. – Усаги… Может быть, включить ему джаз?»
Увы, Акихико не разделял его музыкальные пристрастия. Как и любовь к манге. Аикава как-то сказала, что нужно принимать любимого человека полностью и целиком. «Я и принимаю. Мы живём вместе, куда уж дальше. Вот только его привычки… От этих джазовых, как их там, импровизаций у меня зубы сводит. Не понимаю я такой радости, что с того! Слишком сложно, не моё оно. Это же ещё не значит, хороший ты или плохой. Просто так есть. Кто-то любит солёную рыбу, а другой – сладости. Ну и что! Почему Эри вообще подняла эту тему? – он замер. - Чёрт побери… - Мисаки вспомнил недавний разговор и схватился за голову. – Это ж надо же быть таким невоспитанным! Наверняка я её обидел… Вот глупый, нельзя было так!»

***

После визита к спонсору прошло уже несколько дней. Мисаки чувствовал себя обязанным за посиделки в кафе и, как только представилась возможность, решился отблагодарить подругу.
- Аикава-сан, позвольте угостить вас мороженым? – робко предложил он.
- Ну… - лукаво улыбнулась та. – Аикава-сан не пойдет, а вот Эри пожалуй что согласится.
- Хорошо, Эри.
Он купил два ванильно-клубничных рожка с шоколадом. Поскольку все места в кафетерии были заняты, пришлось пойти в сквер, который располагался неподалёку. Как-то неловко получилось, но его спутница не возражала.

***

День был не из лучших. Мисаки умудрился завалить тест, и теперь предстояло записываться на пересдачу. Впрочем, не он один, и это немного утешало.
Пока он тщетно упрашивал преподавателя по экономике дать ему второй шанс и позволить написать сейчас же другой вариант, ребята из группы уже разошлись. Проходя мимо соседнего кабинета, Мисаки показалось, что кто-то хлюпает носом. Тихонько приоткрыв дверь, он увидел знакомую девушку. Она тоже получила неуд.
- Амая, не стоит так убиваться! Хочешь, пойдём на кафедру вместе? Да плюнь ты на эту контрольную!
Девушка нехотя подняла голову и посмотрела на него заплаканными глазами.
- Ну, ты чего? – Мисаки подошёл к ней и хотел присесть рядом.
Амая поспешно схватила сумку и собиралась уйти, но он схватил её за руку.
- Подожди! Это же ерунда! Подумаешь, экономика! Тройку-то всё равно поставят!
- Отвали! – она со всей силы толкнула парня в грудь. – Такахаси! Не смотри на меня так! Не смей!
Растерявшись от неожиданности, он присел на парту. Наверное, дело было не только в контрольной.
- Может быть, у тебя что-то случилось? – неуверенно начал он. - Могу я помочь?
- Отстань! Я тебя ненавижу! – из глаз снова брызнули слёзы и, прикрывая лицо рукой, студентка выбежала из класса.
А Мисаки так и остался сидеть в пустом кабинете. Странные женщины, и что на неё нашло?

Он спустился во двор и, увидев старосту, спросил, как дела у Амаи. Вроде бы они раньше встречались.
- Каждый время от времени бывает не в духе, - усмехнулся тот.
- Но человек плачет. Вдруг что-то серьёзное?
– Может, парень изменил или распродажа в универмаге закончилась. У девчонок свои печали. Правильно она тебя обругала, показать себя слабым – позор. Тем более девица с опухшей рожей!
- Почему ты такой грубый! Я же как лучше хотел!
- Ага, скромник ты наш! Девчонка понравилась! Дать тебе её телефончик? Сам и узнаешь всё, если она вообще согласится…
- Так как-то неудобно, - замялся Мисаки. - Спасибо, лучше не надо.
- И правильно! – кивнул староста. – Амая никогда к тебе серьёзно не относилась. Экономику-то как написал?
- Лучше не спрашивай…
- Не переживай, Такахаси! Что это за студент, если он ни разу не опаздывал на лекции или не схватывал низкий балл? Это ж робот!

Неприятность за неприятностью. Тест завалил, девчонку обидел – беда, да и только. Но как? Почему? С экономикой всё понятно, нечего было смотреть телешоу вместо того, чтобы зубрить конспект. Но вот Амая… С детства его учили, что надо помогать людям и уважать их личную жизнь. Он никогда никому не мешал, по крайней мере, старался. Помогал как мог, сам списывал и другим позволял. И вот на тебе. «У меня сегодня просто неудачный день! Что там было в утренней газете по гороскопу? Луна в позиции с Сатурном или как-то так. Никогда не пойму эту хрень! Однако, работает. Увы. «Пониженная активность и невнимательность. Будьте осторожны при контакте с людьми и механизмами». Как про меня написано! Лучше бы сразу сказали: из дома ни-ни, сиди и ешь мороженое», – Мисаки уходил всё дальше от университета, мучимый желанием повернуть назад. Может быть, и в Марукаве ему сегодня появляться не стоит? Всё-таки «работа с механизмами», с людьми-то ещё не так опасно…
«Надо прощения попросить! – он решительно развернулся на сто восемьдесят градусов, но тут же остановился. – Нет, сделаю только хуже. Поздновато опомнился. Наверное, Амая уже ушла».

***

В маленьком сквере каштаны тихо шуршали листвой, отбрасывая длинные серые тени на клумбу и асфальтированные дорожки. Как же хорошо было посидеть среди зелени после работы! Ветер приятно трепал волосы, а в голове всё ещё шумели отголоски уходящего дня с его суетой и постоянной запаркой. «Ксерокопии – срочно! Доставить макет в типографию!» - а параллельно надо успеть рассортировать почту: подарки и благодарности в одну сторону, претензии – в другую.. Как там было у Золушки? Отделить горох от чечевицы?
В прошлый раз Мисаки так и не смог ничего сказать Аикаве на счёт Усаги-сана, хотя собирался. Но теперь стоило повторить попытку. Каким бы ни был этот тип, какой бы его редактор не казалась милой, грубое обращение неприемлемо. Обвинения с её стороны несправедливы. По крайней мере, половина из них. «Может быть, на самом деле характер у неё такой? Или просто манера работать с авторами?»
- Как продвигается учёба? – спросила Эри.
- С переменным успехом… А ваша с Усаги работа?
- Хорошо. Только я иногда немножечко жестковата. Ты же знаешь, - вздохнула она, - Усами-сенсей бывает неорганизованным, но, если действительно надо, он может мобилизоваться и Землю перевернуть. В качестве его книг я не сомневаюсь.
- Да что ты, - автоматически смутился он. - Усаги-сан тот ещё лентяй и капризуля! Чудо, что вы до сих пор работаете вместе! Думаю, это твоя заслуга, ты – молодец!
- Спасибо, ты очень мил. Но балансирование на грани «дед-лайна», крайнего срока сдачи работы, в порядке вещей. Попробуй за небольшое время с нуля подготовить книгу. А журналы? За месяц собрать материал, разместить, отредактировать, чтобы ты мог, купив свежий номер, прочитать его спустя пару часов и забыть. Разве что манга интересная попадётся, или вырежешь статью про кумира и страницы кулинарных рецептов.
А ведь действительно. Сколько труда вложено в яркий глянец, который, словно разгаданный кроссворд, быстро отправится на помойку.
- Очень надеюсь, что на этот раз всё получится без проблем, - продолжала Эри. - Выход новой книги Усами-сенсея издательство запланировало на январь следующего года.
- Январь? – удивился Мисаки.
- Да. Может быть, придётся даже немного перенести срок. Вдруг, возникнет задержка на каком-нибудь из этапов.
- Но, вроде бы, его книжки выходят гораздо чаще. Разве не так?
- Это другие книжки, - засмеялась она. – Лайт-новеллы быстрее писать. К тому же, это всё Акикава Яёй, параллельный проект. Как бы из-за него не подвис основной материал.
- Он не застрянет, - заверил тот, – потому что Усаги старается. Может быть, даже слишком…
- Кстати, Мисаки-кун, как тебе новая книга сенсея?
- «По ту сторону облаков», кажется…
- Ага. Я зачитывала тогда у мистера Т. отрывок, помнишь?
Мисаки чуть не подавился кусочком вафельного стаканчика.
- Извини, но я не поклонник… яоя.
- Это же не совсем про яой! - возразила та. – Вернее, совсем не яой. Да, в новом романе есть отношения между мужчинами, но это полноценная драма. Поиск современным человеком жизненных ориентиров, пересмотр традиционных установок и попытка проанализировать нравы разных слоёв японского общества начала 21 века. На мой взгляд, получается просто шедевр, если уж не бестселлер.
- Может быть, это исключение, не спорю. Но книжек про мальчиков и любовь он настрочил гораздо больше. Тут особого ума не надо.
- Мисаки-кун, даже самая простенькая книжечка для автора большой труд! Словно создание новой планеты. Когда ты начнёшь редактировать мангу, сразу поймёшь меня.
Тот замолчал и опустил глаза.
- Поначалу я честно пытался проникнуть в его творческий мир. Усаги даже сам мне подсовывал свои рассказы. Но на третьей странице меня начинало тошнить… Наверное, я инопланетянин. Извини-извини! Я не собирался говорить об этом. Мы же приличные люди…
- Что же там было такого? Не понимаю.
- Что?!! – парень оторопел. – Там же откровенные постельные сцены, каждая на несколько страниц... – тут до Мисаки дошло: для того, чтобы посчитать неприличные места, книжку нужно хотя бы пробежать глазами. - Это же так неправильно… Ужасно! И покупают же! Как можно, среди бела дня! Я со стыда бы сгорел.

С этого всё началось. И покатилось… Мисаки, сам не желая того, вываливал свои мысли по поводу приличий и неприличности, настойчиво отвергая все аргументы и не позволяя уйти от темы. Только звонок телефона спас ситуацию. Пришлось соврать, что задерживают на работе.
Стемнело. Зажглись фонари, осветив всё вокруг. На вечернюю пробежку вышла спортивная бабулька с подружками. Мимо них, скромно держась за руки, прошла парочка старшеклассников, худой высокий мальчишка и девочка в клетчатой юбочке. Мисаки невольно вздохнул, проводив их глазами.
- За тебя беспокоятся, это так мило! – засуетилась Эри. – Пожалуй, пора по домам.
- Но ещё совсем рано! Только восьмой час. Он сам иногда возвращается со своих встреч заполночь. У меня тоже дела есть и личная жизнь!
- Ах, любовь… - восхищалась та, не обращая на его возмущение никакого внимания. – Так прекрасно, заботливый Усами-сенсей! Ты просто не понимаешь, как тебе повезло!
- Заботливый? Если бы он мог ещё и о себе сам позаботиться! Усаги хороший, но его беспомощность меня утомляет.

Опять понеслось! Мисаки сидел в своей комнате и пытался понять, какая же муха его укусила. Когда-то ещё на первом курсе с Суми-семпаем приключилась та же история. Только вот Суми понравилось. Но причина его интереса стала известна гораздо позже.
«Неужели нельзя говорить о чём-нибудь, кроме Усаги-сана? Как стыдно… Я ужасен! Наверное, Эри подумала, что я точно больной… - он зарылся пальцами в волосы и с досады взлохматил дурную голову. – Ещё бы! Но я был выбит из колеи и вдвойне боялся сделать что-то не так. Вчера мне особенно хотелось поскорее уйти домой, чтобы расслабиться, сделать тэндон (*3) или ещё что-нибудь подобное. Накануне как раз попались большие креветки со скидкой. Еда, а особенно процесс её приготовления всегда меня успокаивали. И Усаги был бы доволен. Ему нравится, когда я дома, даже если при этом он сам спит или работает. Но должен же я был отблагодарить Эри за пирожное и кафе. Иначе совсем невежливо получается. Обычно я ухожу раньше, а она остаётся ещё редактировать».
Она всегда была слишком занята, либо в издательстве, либо со своим знаменитым автором, который… как бы это назвать? Он точно не знал, что думала Аикава. Одно было ясно, эта девушка видела их вместе. Наверное, ещё и поэтому Усаги оберегал его, и Мисаки за всё время знакомства только сейчас удалось толком с ней пообщаться.
«Ну а с кем, позвольте спросить, мне ещё можно выговориться? С продавцом супермаркета? Опять с Суми-семпаем, который был в Усаги влюблён? Или с Харукико, который имел на меня виды? Тодо, а уж тем более мой брат, не в курсе всей правды. Аикава-сан редактор Усаги и знает его так же хорошо, как и я. Ну, разве что не совсем все его стороны… Не так близко. Кому же ещё излить душу? Кто из посторонних, кроме неё, всё знает про глупого Мисаки Судзуки?»

Эри терпеливо выслушивала его, стараясь утешать и поддерживать. Пока разговор опять не коснулся Акикавы Яёя.
- Не воспринимай близко к сердцу. Его новеллы как кино про любовь, только лучше, потому что дают больше почвы фантазии. Да, я понимаю, что мечтания не самые высокие, просто романтическо-эротические. Ну и что? Всего лишь сказка для девчонок.
- Дурная сказка. Любовь – это чистота, а такие вот «сказочки» сводят всё к охам-вздохам и перепихам.
- Не сваливай, пожалуйста, яой в одну кучу с хентаем. У геев есть своя порно-манга. Яой же это романтика, и он бывает самым разным. От полной амурной чуши до увлекательных фантастических драм.
- Не знаю, не читал.
- Даже если взять сублимацию, это совсем не плохо.
- Не произноси, пожалуйста, такие слова!
- Какие?
Мисаки почувствовал себя редкостным тормозом и переспрашивать не стал. Просто ассоциации, разве он виноват, что вспомнился курс психологии?
- Я понимаю, что Усаги так зарабатывает. Он привык жить на широкую ногу и не задумываться о расходах. Кому-то его книжки нравятся. Это только мнение, не пойми, пожалуйста, превратно… Когда он использует меня в своих пошлых рассказах, это ужасно раздражает! Только не надо вот, пожалуйста, говорить про любовь. Раньше он придумывал такие же нехорошие вещи с участием моего старшего брата, потому что Такахиро был далеко. Но теперь всё изменилось, и я рядом. А с тобой он проделывал это?
- Со мной? – переспросила та и на несколько минут замолчала. – Работа с популярным писателем сложное и ответственное дело. У нас договор хранить секреты и не использовать имена друг друга в личных целях. А по поводу образов… ух! Дай-ка подумать. В романе … и в некоторых рассказах у персонажей прослеживается что-то похожее. Есть ещё «Загадки лунной печали», правда, там я выступаю в ипостаси юноши. Забавно, не правда ли?

Только теперь Мисаки увидел, какая у него получилась двусмысленность. Что угодно могло скрываться за словом «это». Лучше не задумываться. В тот вечер рядом с Эри всё почему-то вылетало из головы. Или же наоборот, слишком долго загружалось, как целая серия фотографий, привезённых из заграничной поездки, которые, не долго думая, выслали все тебе разом на электронную почту. Слишком много впечатлений. А может, просто не хотелось вспоминать? Сейчас же он сидел, уткнувшись в стол носом, и тщетно надеялся разобраться в нахлынувшем водовороте. Странное чувство. Вдруг это он туго соображает, а Усаги совсем не виноват…
«Ничего себе! Значит, у них договор! Да кто она вообще такая! Как же это… Получается, моё честное имя можно использовать в хвост и в гриву? А она… А Усаги… Это что, любовь называется? Наглый обманщик! Это нечестно! Нечестно!!!»

- Ужасно… - только и смог пролепетать он. – Как ты всё это терпишь!
- Очень просто. Помогать писателю моя работа. У многих литературных героев есть свои прототипы. Иногда наш общий знакомый немного перегибает палку, но это всё буйное воображение, баловство. Так ему легче, а читателю - интереснее. Все понимают, что реальные люди отличаются от выдуманных персонажей.
Взгляд Мисаки на этот вопрос был другим, и подогретый свежей обидой язык опять потерял тормоза.

«Может, для книги и лучше, но человеку-то как жить дальше. Пускай считают всё это выдумкой, всё равно чувствуешь себя, словно попал в объектив жёлтой прессы. Мне повезло, что Усаги-сан не актёр или музыкант, иначе из-за журналистов покоя бы не было. С другой стороны, тогда он бы кое-чего не писал…»

- Да это не творчество, а клевета! Онанизм!

«Я что, действительно при ней сказал «онанизм»? Позорище! Где только слов таких нахватался! – Мисаки запнулся. - Скажи ещё, что ты сам никогда ничего такого не делал! Да уж, ответ достойный Усаги... Но неужели и девушки тоже?..»
Хотелось верить, что Эри ничего плохого не подумала. Он ведь был живым человеком, а не бесплотным поэтическим образом, и время от времени всё же уединялся сам с собой. Но чтобы делать такое с книгой?!! В трубочку её сворачивать что ли… Нет, пристрастия к посторонним предметам за ним уж точно не наблюдалось. В большинстве случаев удовлетворение происходило чисто механически. Подобно тому, как хочется размять затёкшую руку или ногу. Только с гораздо более приятными ощущениями. Зато честно, никого не беспокоя, не выдумывая всякие гадости, не пожирая чужие фотографии глазами. Тем более, связь с незнакомым человеком - это аморально! А так, снимаешь напряжение, и засыпается лучше.
Когда-то Мисаки снились эротические сны. Правда, вся эротика заключалась в присутствии девушек, максимальная обнажённость которых ограничивалась скромным купальником.
А дальше в его жизнь ворвался Усаги-сан, перевернув все представления о дозволенном. «Ты же сам говорил однажды, что хотел бы стать для него тем самым единственным. Так вот, желания исполняются. Получите и распишитесь».

- Отдыхать лучше на природе в кругу друзей, - не унимался Мисаки. – Истории про любовь между мальчиками и яойную мангу читают испорченные школьницы, скучающие домохозяйки и стервозные тётки, у которых нет ни мужа, ни постоянного ухажёра!

Да, это было жестоко и несправедливо. Почему умные мысли приходят всегда задним числом? Зачем же он ляпнул такое, Эри-то в чём виновата? Наверняка она приняла его слова на свой счёт… «Но я совсем не это имел ввиду! Я просто так, на личности переходить не собирался!»
Мисаки сглотнул слюну и невольно всхлипнул. «Вот остолоп невоспитанный! Сегодня у меня выходной, а завтра? Как завтра идти в издательство? Покрасить волосы, надеть чёрные очки и сделать вид, что это не я? Не спасёт, всё равно узнают. Скорее всего, Аикава-сан будет меня избегать, но от этого ещё тяжелее. Как же быть, попросить прощения или сделать вид, будто ничего не случилось? Но случилось же! И Усаги не должен об этом узнать. Надеюсь, она ему не расскажет».

- Усами-сенсей временами просто зануда, но у него очень доброе сердце. Стоит прочитать что-нибудь его авторства, совсем не обязательно про яой, и понимаешь, такое мог написать только настоящий романтик. Любая девушка и даже некоторые мужчины не отказались бы побывать на твоём месте.
- Но я не любой, - возмутился Мисаки. – И уж тем более не девушка.

«Сколько можно доставать подобными намёками, когда же это прекратится! Кто позволил ей выворачивать чужое нутро наизнанку? А кто заставил меня самого говорить о яое? На что он мне сдался? Неужели у двух японцев больше ничего общего нет! Поболтать не о чем? Да вот тебе погода, природа, общая работа – мало что ли! Разве не ты, между прочим, собирался устраиваться в Марукаву редактором?»

- Скажи ещё, что тебе не нравится быть с ним, - неожиданно усмехнулась она.
- Кое-что мне не нравится, а что я могу поделать?
Тут Эри стала серьёзной и тихо сказала, поправив складки на юбке:
- Юноша, по-моему ты немного лукавишь.
- То есть как? Я не вру! Я даже врать не умаю!

Мисаки оторопел.
Он как сейчас видел эти руки, неумолимо скользящие по чёрной ткани, а в ушах снова звучал её голос.

- Мы оба знаем, что все жалобы лишь отговорки. Если бы эти слова были правдой, ты давно бы всё изменил. Или живёшь с Акихико только потому, что не хочешь стеснять брата, а снять комнату денег нет?
Мисаки бросило в холодный пот. Он был раздавлен. Просто убит. Эри потопила его как однопалубный кораблик в игре «Морской бой».

«А что ты ожидал? Сочувствия? Сам компостировал ей мозги своими жалобами и возмущениями весь вечер. И опять из-за Усаги! Неужели всё так очевидно… Могла бы подыграть или рассказать анекдот, - вздохнул он. – А ещё подруга называется! Или… уже нет. Стал бы я дальше общаться с собой на её месте?» - Мисаки беспомощно уткнулся лбом в прохладную деревянную поверхность.
Диски с музыкой отложены в сторону, стирка и курица позабыты. Неприятное чувство саднило где-то глубоко внутри. Как ни представляй себя белым и пушистым, а с фактами не поспоришь.
«Ключи! – осенило его. – У неё остались ключи от квартиры! Усаги-сан вряд ли согласиться обсуждать правки своей книги вне дома, тем более, с его-то режимом, - как объяснить, чем не угодила редакторша? Сидеть всё время в своей комнате не получится. - И-ди-от! – он несколько раз стукнулся головой о столешницу, потом лёг на неё щекой и печально вздохнул.
Беспомощно опустив руку, Мисаки наткнулся на кусок новогодней гирлянды, торчавший у него из кармана.Теребить шуршащие пластиковые снежинки оказалось почти так же приятно, как хлопать воздушные ячейки-пузырьки на полиэтиленовой упаковке. Хоть какое-то облегчение. Немного успокаивает, но не совсем.
Он сам выкопал себе яму, он заслужил. Вот тогда-то Эри впервые упомянула слово «интим». И задала провокационный вопрос про лукавство. Она же почти что соавтор яоя, Мисаки сам слышал, как вместе с Усаги-саном они придумывали и обсуждали некоторые сцены. Иногда особенно громко. «Усаги знает, что мне это неприятно. Может быть, ему нравится меня злить и смущать? Нет, есть и другие причины. Я сам не хочу мешать и совать нос, куда не следует, просто так получается. Мне кажется, иногда он специально устраивает обсуждение неприличных моментов, чтобы подчеркнуть: они работают и ничем интересным не занимаются. Что у них с Аикавой нет от меня секретов. Ну и намекает, чтобы я освободил территорию. А кто виноват, что гостиная совмещена с кухней? Будь его воля, я никогда бы с Эри не познакомился. Вот собственник, покусает она меня, что ли!»

- Давай немного пооткровенничаем, - безжалостно продолжала она.
- Я так сочувствую, что тебе приходится редактировать всякие пошлости.
- Почему сразу пошлости?
- Ну, разбирать грязное бельё…
- Какое бельё? Чьё?
- Ну, извращения всякие там…
- Извращения? – коллега с удивлением посмотрела на него.
В тот момент, крутя в руках зелёную веточку, он подумал, что либо ничего не понимает, либо рядом с ним сидит человек, для которого вообще не существует приличий.
- Про геев… - с опаской выдавил он, уже сожалея, что завёл эту тему.
- Мисаки-кун, ты же живёшь с мужчиной. Только не говори, что тебя это не устраивает, ни за что не поверю! Яой яоем, а реальность сама по себе.
- Это слишком личное…
- Понимаю. Можешь не отвечать. Только «это не я, это моя рука» или «я не хотел, он меня заставил» звучит как-то по-детски. Мы же взрослые люди. В манге встречаются картинки пооткровеннее, чем поцелуй в щёчку, как же ты собираешься работать?

«Чёрт-чёрт-чёрт! Я же об этом ей и рассказывал! А что, разве он меня не заставил? Ну да, здесь, конечно, она права. Если бы не хотел, наверное, я не позволил бы. Только вот первый раз… И работа...» Безумный жестокий мир! Остаётся надеяться, что на «яой» или «хентай» не поставят. Или, ещё чего доброго, «гуро(*4)». Начальство спрашивать не станет. Направят туда, где нужны люди. Профессионализм – это когда ты можешь делать свою работу безупречно, даже если она тебе не совсем нравится. Рутина, но ничего не попишешь.

- Эри, а как ты начала работать с Усаги-саном? Тебя тоже заставили? – вырвалось у него.
- Меня назначили. Не могу сказать, что была против самостоятельно вести автора.
Так Мисаки узнал историю о том, как они стали работать вместе. Усами-сенсей человек со сложным характером, и в плане литературной правки очень придирчив. Он уже замучил нескольких заслуженных редакторов, а новички боялись с ним связываться. Однажды Исака-сан сказал: «У меня есть другие дела, кроме твоих книг. К тому же, новеллам не хватает свежего взгляда, ты повторяешься. Но я всё же дам тебе шанс».
Впервые встретившись с Аикавой, Усаги был неприятно удивлён. Чем может помочь девушка, недавно закончившая учёбу, ему, получившему признание критиков и награду за лучший дебют? Но Исака заявил: "Хватит капризов. Или она, или никто. Не забывайся, у нас контракт и права на твои книги». Пришлось согласиться. Акихико ещё долго показывал свой характер, надеясь, что женщина-редактор уйдёт сама. Подозревая в ней наивную поклонницу, он пытался давить авторитетом и дурными манерами, но не тут-то было. Рюичиро тот ещё раздолбай, но в людях разбирается хорошо. Встретились два барана и оба упёрлись рогами, только на стороне Аикавы было издательство. Усаги пришлось смириться. Попробовал отнестись к ней серьёзно. Оказалось, ничего страшного нет, даже наоборот. Работать вместе обоим понравилось. Истории стали более захватывающими, продажи пошли вверх. «Молодец! – сказал Исака. – Можешь выбрать себе любого редактора, ты заслужил». Но Акихико решил, ну уж нет, пусть остаётся как есть. Сказано – сделано.

Мисаки вспомнил, как Усаги-сан защищал Аикаву: «Она слишком много знает…»
«Нет, наверное, дело не в этом. То есть не только в этом, не совсем. Ему трудно сходиться с людьми. Наверное, они просто подружились. Никому бы он не позволил так с собой обращаться. С другой стороны, кто бы ещё стал возиться с писателем, который постоянно выкидывает кренделя и забывает о времени».

А дальше была уже известная история про творческий кризис, депрессию, пьянство, скандал из-за недописанной главы и ключи от квартиры.
- Акихико говорил мне, что ты не против. Прошло уже много времени, но я всё равно ещё раз тебя спрашиваю. Мисаки-кун, ты не возражаешь?
- Как я могу возражать?
- Но вы же вместе.
- Работа очень важна для Усаги. Я стараюсь помогать ему, чем могу. К тому же, я как-то уже привык…

«Привык»? Что за дурацкое слово! Это что, означает, «согласен»? Любому понятно, когда есть двое, свидетели не нужны. Просто Мисаки поставили в такое положение, когда неправильно отказать. Получилось бы, что он не доверяет Усаги-сану и совсем не заботится о нём. А разве такое возможно? С вездесущим редактором сенсея, как с дальней родственницей, оставалось только смириться.

- Здорово, что вы нашли общий язык. Я так рада, что вы до сих пор вместе. Прямо как настоящая семья.
- Не совсем.
- Да ну, брось ты! Семья – это люди, которые любят друг друга. Кровные узы необязательны.
- Ох уж мне эта любовь, как боль в заднице!

Он что, тогда произнёс слово «задница»? «Ну, расслабился, сорвалось. Совершенно случайно, клянусь!»

- Да я всё про яой, - смутился тот, подчеркнув, что «это натворила не лошадь». – Расшифровывают же «Ни кульминации, ни смысла, ни развязки»(*5) или «прекратите, болит… это самое».

«Блин, откуда такие познания? Прокололся… Что она теперь обо мне подумает? - сокрушался Мисаки. - Да, я в интернете смотрел. Всего один разочек из любопытства! Стыдно конечно, но надо же знать, что говорят люди».

- Не без этого, - усмехнулась та. – Увы, современная печатная продукция поставлена на поток в ущерб содержанию. Мало кто сейчас собирает библиотеки. Манга и глянцевые журналы выходят огромными тиражами. Новеллы… О. Генри тихо дремлет в печали. Акутагава и Кавабата заменены новыми кумирами с одноразовым чтивом. Я не говорю, что этому поддались все японцы. Отнюдь нет. Но Акивава Яёй тот же конвейер. Опоздаешь с новой главой в журнале – отойдёшь на второй план. Уйдёшь в длительный отпуск, и о тебе позабудут. Придётся раскручивать заново. Усами-сенсею повезло, он сделал себе имя и может работать как для души, так и писать нечто более коммерческое под псевдонимом. Уж не знаю, что ему больше нравится. По-моему, всё. Он чувствует ветер, понимаешь?
Мисаки многозначительно промолчал.
- Это талант. Несмотря на маленькие недостатки, Акихико замечательный человек, умный и глубокий. Увы, сенсей немного консервативен и с трудом принимает нововведения, исходящие не от него. Но это всё пустяки.
Эри подняла голову. Мисаки тоже посмотрел вверх вслед за ней. На тёмно-синем небе горело несколько звёздочек.
- Есть в Акихико нечто особенное, - продолжала она. – Нечто большее, чем у многих известных личностей. Жажда жизни, жажда совершенства. Его внутренняя сила не может не привлекать.
- У него очень доброе сердце, - согласился тот. - А ещё Усаги очень красивый. Особенно когда работает. Иногда я захожу к нему в кабинет, чтобы спросить что-нибудь или позвать ужинать, а он сидит в своём кресле такой задумчивый. А потом надевает очки и начинает что-то писать. Его тонкие пальцы так легко перебирают по клавишам, словно танцуют. Глаза загораются каким-то особенным огоньком. Усаги преображается, и я понимаю, он счастлив. Становится так легко и светло на душе. Я бы всё отдал, чтобы он всегда оставался таким…
- Вдохновлённым?
- Да нет, не могу подобрать слово. Я вижу как он… оживает. Это словно восход солнца, Усаги будто бы светится изнутри. По всему телу разливается тепло, как от горячего чая, только гораздо лучше. В такие минуты, становится совершенно всё равно, что он там сочиняет. Но, наверное, что-то прекрасное, ради чего не жалко отдать жизнь. Я им восхищаюсь.
- Мне ещё нравится смотреть, как он спит. Акихико становится таким естественным и умиротворённым… Беззащитным, словно ребёнок. И что бы он ни делал до этого, как бы себя ни вёл, я понимаю, что не могу на него злиться. А когда просыпается, он так сладко потягивается на кровати…
- Ага, - согласился Мисаки, - только просыпается он всегда в дурном настроении.
Она встрепенулась.
- Вот поэтому я просто забираю рукописи и ухожу. Так как, говоришь, продвигается твоя учёба? Уже записался на собеседование в Марукаву?
- Усаги-сан такой хитрый. Поначалу все очаровываются, а потом открывается оборотная сторона медали.
- Когда люди долго общаются или живут вместе, между ними складывается интимность. Видишь всё уже по-другому, и Акихико становится таким, какой он на самом деле. Ты понимаешь, о чём я.

Тогда показалось, что они думают на одной волне. Теперь же, вспоминая весь разговор, Мисаки засомневался.

- Усаги так усердно работает. Даже слишком.
- И не напрасно, не беспокойся. Допишет и отдохнёт. Главное, не спугнуть вдохновение. Акихико взялся за серьёзное дело, сейчас как никогда остро стоит аксиологический вопрос.
- Ну, я не знаю… Надо подумать.
«Аски… что?» - последняя фраза была совсем непонятной, но ему просто не хотелось показать себя глупым.
- Единственное, что ты должен знать, это то, что он тебя любит.
Мисаки даже как-то растерялся от неожиданности. С чего это вдруг она об этом заговорила? Слишком много провокаций за сегодняшний вечер.
- Акихико необычный человек. Даже хорошо, что вы одного пола. Мужчины лучше понимают друг друга. Ты знаешь по себе его чувства, желания его тела… И это совершенно нормально - разделять с любимым всё на двоих. Ему очень важно чувствовать себя нужным. Почему бы тебе иногда не пойти навстречу? Разве так сложно? Не понимаю. Это так же естественно, как еда или сон. Тебе же хочется накормить его вкусным обедом. Грустно, когда тебя отвергают. Например, как если бы сенсею не понравился твой омлет.
- Усаги не понравился твой омлет? – удивился Мисаки.
- С чего ты взял? Я умею готовить!
- А я думал, что редакторам всегда некогда, и ты только в ресторанах питаешься, - честно признался он.
- Когда живёшь одна, заниматься стряпнёй бывает лениво. Для кого-то - другое дело. Например, праздник с друзьями устроить. Только всё времени нет.
- Печально, - посочувствовал он. – Хочешь, я буду готовить и для тебя? Ты всё равно к нам часто заходишь.
- Спасибо, Мисаки-кун. Ты очень добрый. Обязательно как-нибудь отведаю твоего тушёного лосося. Правда Акихико это не понравится.
- Почему?
- Я нарушаю ваше уединение.
Не поздновато ли думать об этом, когда уже не первый год вторгаешься на чужую территорию? Но домашние дела всегда были его персональной сферой, Эри в них никогда не участвовала и никогда не обедала вместе с ними.
- Переживёт!
- Иногда можно пожертвовать чем-то. Пожалуйста, не отвергай его. Обидно, когда тебя любят, но держатся на расстоянии, не показывая своих чувств.
- Да. Как если твердят о том, что ты важен, но не прислушиваются к тебе и всё делают только по-своему.
- Мисаки-кун! - рассмеялась она. – Если бы я сейчас стала ругать Акихико, ты сразу бы начал защищать его! Вы же пара, причём очень симпатичная.
Мисаки смутился.
- Пока ты молод, надо радоваться жизни! Зачем ограничивать себя и любимого в совместных удовольствиях? Смотри проще и принимай вещи такими, какие они есть, мир заиграет новыми красками.
- Да, пожалуй, - согласился тот. – Завтра встану пораньше и поеду на Токийский рынок за свежей рыбой! Сделаю много-премного суши! Усаги понравится. Или лучше купить ему галстук? Но я совсем в них не разбираюсь. Ты мне поможешь?

____________________________________
1. AKB48 (яп. э:кэ:би: фо:ти:эйто, эйкэйби́ фотиэ́йт) — японская женская группа, названа в честь токийского квартала Акихабара (или, коротко, Акиба), в котором, на 8-ом этаже магазина сети Don Quijote, расположен собственный театр группы. AKB48 была создана на базе этого театра в 2005 году и выступает там почти каждый день, в чём и заключалась идея Акимото: «звёзды, с которыми можно видеться», поскольку идолы обычно представлялись своим фанатам недосягаемыми. AKB48 поделена на три команды: Team A, Team K и Team B. В каждом выступлении в театре принимает участие только одна из команд, у каждой из которых своё собственное шоу со своим репертуаром. Капитан Team A — Минами Такахаси, Team B — Юки Касиваги. В настоящее время в командах по 16 девушек, то есть общее количество участниц в AKB48 — 48. Ещё одна инновация — голосования, в которых поклонники имеют возможность отдать голос за любимую участницу. Таким образом отбираются участницы, которые получит право сняться в новых клипах AKB48. C 1 октября 2008 года выходит собственная еженедельная телепередача проекта — AKBINGO! (яп. э:кэ:бинго!) на Nippon Television. AKB48 внесена в книгу рекордов Гиннесса как самая большая поп-группа в мире. Последние восемь синглов группы подряд поднялись на 1-ю строчку хит-парада Орикон, причём «Beginner» и «Heavy Rotation» стали самыми продаваемыми синглами 2010 года в Японии, заняв в годовом рейтинге, соответственно, 1-е и 2-е места. (ru.wikipedia)

2. Пара-пара денс - Para Para (яп. パラパラ, "Para-Para" или "ParaPara" - смешанный групповой танец, возникший в 80-тых в Японии. Его танцуют сугубо под музыку в жанрах диско и евробит. В отличие от других танцев пара пара обладает рядом отличий, например таких, как особенные движения под некоторые определённые песни. (ru.wikipedia)

3. Тэндон – блюдо японской кухни, рис с овощами и креветками.

4. Гуро – или эрогуро (яп. エログロ Эрогуро, эротика + гротеск)— японский псевдоанглицизм (васэй-эйго), описывающий направление в литературе и искусстве Японии, возникшее в 1920-х годах. Эрогуро характеризуется наличием сцен, вызывающих отвращение у большинства людей. Обычно это эротические сцены с кровопролитием, каннибализм, некрофилия и т.п. Очень часто данные темы комбинируются и дополняются фантастическим антуражем. (ru.wikipedia)

5. Yaoi - "Yama nashi, ochi nashi, imi nashi" (яп.) - "Ни кульминации, ни смысла, ни развязки".

@темы: фанфики, Мисаки