cogito ergo sum
Название: Всё, что есть у меня
Автор: Victorialiya
Гамма: vates
Категория/Рейтинг: NC 17. Гл. 7 - R
Жанр: Романтика, психология, немного юмора
Персонажи: Мисаки, Аикава
Статус: В процессе. Гл. 7
Размер: Общий размер: Миди. Ч 7. Мини
Содержание: Мисаки и Аикава на приёме у спонсора. Разговор про яой.
Предупреждение: Автор, в отличие от одного из персонажей, профессиональным
писателем не является. AU. Возможен ООС.
Дисклеймер: Идея и персонажи принадлежат автору манги Сюнгину Накамуре. Выражаю
огромную благодарность режиссёру Тиаки Кону и всем создателям анимесериала.
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7-1
Глава 7. Часть 2
На воскресной презентации кто-то из друзей Рюичиро упоминал, что г-н Т. до сих пор оставался тайным сторонником паназиатского проекта, владевшего умами многих влиятельных японцев до самого конца Второй мировой. Ходили слухи о его отце, прежнем главе клана, который чудом избежал опалы, укрывшись где-то в Южной Америке на несколько лет. Сам г-н Т. обладал неудержимым нравом и слыл любителем разного рода провокаций. Известен случай, когда он заставил сотрудников одного из филиалов банка в Киото каждый день исполнять необычный ритуал. Приходя на работу за час до начала, бедняги встраивались в длинную очередь, чтобы лично поздороваться с собакой главного бухгалтера. Тех, кто отлынивал от этой бессмысленной процедуры, ожидал большой штраф. Публичное же обсуждение прихотей начальства грозило увольнением.
С таким милым собеседником лучший вариант - сделаться полуглухим на все неудобные вопросы. Если не можешь тактично подыграть, тогда просто мило улыбайся.
- Да, сюжетец там примитивный, - согласилась она, - стоит вспомнить хотя бы «Убить Билла».
- Разве может женщина, которая только что вышла из комы, так лихо убивать всех вокруг!
- Да, папа. Только героиню Люси Лью жалко…
- Ха! Да это же подлая китаянка! Китаянка – глава японского клана – это немыслимо!
Мисаки прикусил язык, нервно ковыряя ногтем шов на кармане джинсов. Не то чтобы он любил китайцев, всякие конфуции с джекичанами были ему безразличны. Но чем, простите, они виноваты? Или англичане? Разве можно так отзываться о целом народе? Он действительно так думает или просто шутит?
- Как вы относитесь к Тайланду? – неожиданно спросил мистер Т.
Мисаки сидел сам не свой. Ясуко в утешение строила ему глазки.
Скажешь «хорошо» - начнёт ругаться, да и они попадут под раздачу. Если «плохо», то неизвестно, чем дело кончится. Так что же это всё значит? Неужели решил сорваться с крючка? Передумал? Или просто издевается? Аикава была озадачена. Но разговор надо было продолжать.
- Занимательная страна. Океан, джунгли, гостиницы… - она постаралась уйти от национального вопроса подальше, туризм, например, подойдёт. Или кухня, все любят вкусно поесть. - Я была там в прошлом году во время отпуска. Красота! Но жара страшная, и кухня местная мне не понравилась. Кроме фруктов, полакомиться там, пожалуй, и нечем. Индийские рестораны - другое дело, вам не кажется?
Но спонсор, по всей видимости, был сыт и джунглями не интересовался.
- Мне очень нравятся тайские женщины, - улыбнулся г-н Т., наблюдая за реакцией Мисаки, - они прямо-таки расцветают на райской природе. Вы обязательно должны туда съездить, Такахаси-сан! Местные проститутки просто великолепны, да и юноши тоже… - бедный воспитанный мальчик потупил глаза, не зная, что полагается отвечать на работе в таких ситуациях. - Понимаете, большинство женщин создано для семьи. Остальные – для наслаждений. Такие, как очаровательная Аикава-сан…
Эри хотела было возразить, но слова так и остались несказанными. Плевать на сомнительный комплимент, она пришла сюда не ради светской беседы!
- Женщины неспособны руководить или заниматься творческими профессиями, - их спонсор продолжал рассуждать вслух, с трудом скрывая тень ехидной усмешки. По всей видимости, ему нравилось испытывать терпение гостей. Эти двое сейчас от него зависели, а если человеку от тебя что-нибудь очень нужно, им так легко управлять…
Тут Мисаки стало за женщин обидно. Вот почему его подруга так не хотел идти сюда, всеми правдами и неправдами пытаясь увильнуть от уговоров Исаки-сана. Он приготовился рассказать, что Эри хороший редактор, и про талантливых художниц-мангак, но коллега, почувствовав это, легонько толкнула в бок.
Слова г-на Т. были рассчитаны не только на них. Он ещё и полемизировал с дочерью, пытаясь её воспитывать.
- Папа! Вы так неправы! – вмешалась в разговор обиженная Ясуко. - Женщины созданы для любви! Девушка должна цвести хризантемой пока молода, греясь в лучах красоты и любви! Учёные доказали, что после двадцати пяти лет жизнь клонится к закату. Если к тому времени не заведёшь себе мужа и ребёнка, навсегда останешься невостребованной старой девой!
Аикава-сан печально вздохнула: «Вот так. Оказывается, тебя уже похоронили… Пора что ли выбирать цветочки себе на могилку? Перееду в какой-нибудь пансион на окраине тихой деревушки. Буду играть со старичками в маджонг* и вспоминать молодость. Ничего мне уже не светит… Чёрт, о чём только думают современные девушки! Это всё поп-культура, фетишизация образа школьницы, не иначе…»
- После тридцати лет жизнь только начинается. Особенно у мужчин, - Эри решила поддержать г-на Т. - Они становятся опытными, такими мудрыми и уверенными. Ну а лёгкая благородная седина только украшает аристократа.
- Да, - охотно согласился тот, отдавшись порыву самолюбования, - бывалые самураи знают толк в мечах и женщинах. К тому же…
- А есть ли в издательстве «Марукава» отдел переводной литературы? – перебила Ясуко, ревнуя отца или к отцу. – У меня есть мечта, сделать свой перевод произведений сестёр Бронте на японский.
- Конечно! Мы с удовольствием поможем вам! – обрадовалась Аикава, молниеносно ухватившись за возможность снова уйти от приставаний, хотя на этот раз они были спровоцированы ей самой.
- Всё это блажь. Не обращайте внимания!
- Ну что вы! Такая прекрасная цель может послужить профессиональному развитию вашей дочери и доставить удовольствие любителям английской литературы.
- Моя дочь читает слишком много любовных романов!
- Это не просто любовные романы! – возмутилась девушка. - Это же шедевры своей эпохи! Со стороны исторической хроники там хорошо описывается быт и нрав. Как много там благородства! Сколько томления страсти! Всё преодолевают любящие сердца!
- «Одиссея» Гомера совсем не любовный роман. Однако подвиг царицы Пенелопы, которая годами ткала, а по ночам распускала ковёр в целомудренном ожидании мужа, не в силах повторить ни одна современная женщина!
- Любовные романы, как телесериалы или комедийные шоу, лёгкий жанр, - проявился Мисаки, который всегда скептически относился к большому количеству иероглифов на сантиметр площади. - Какой смысл требовать от них многого? Девушки отдыхают. Они читают, вместо того, чтобы ругать своих мужей или женихов. Я тоже этих книжек не одобряю. Но не всем же нравится хентай, а пользу его вы утверждаете... – он едва верил сам, что сказал такое. Но это же правда. Он не соврал, а думает так на самом деле. И коллега тут же поддержала его:
- К тому же, подобного рода жанр очень востребован нашими покупательницами. В эпоху интернета и платных свиданий девочкам так хочется сказки!
- Ох уж мне эти девочки… Лучше быть мальчиком, не так ли, Такахаси-сан!
- Ну, да. Как-то не задумывался…
- А я хотела бы стать мальчиком… - мечтательно протянула Ясуко, невольно ёрзая на своей подушке, - потому что все красивые мужчины – геи!
«Чего?» – не понял Мисаки, потеряв дар речи.
«Деточка, да кто ж тебе такое сказал? Долго думала? – вздохнула Аикава. От такого шедевра просто хоть смейся, хоть плачь… - Да, люди нетрадиционной ориентации обычно тщательнее ухаживают за собой, но вот красота… И почему сразу все? Ничего, не беда. И это можно повернуть в свою пользу!»
- Тогда как раз для вас выпускаются лайт-новеллы про бойз-лав, сёнен-ай и яой-манга. Там хорошенькие мальчики на любой вкус!
Эри решила последовать инструкции из анекдота про женщин-полицейских. Поскольку пистолета поблизости не было, оставалось только «расслабиться и получить удовольствие», возобновив рекламную атаку.
- Хм, потребительская эксплуатация мужских персонажей? – насторожился господин Т. - Иногда поневоле думаешь, что такие дешёвые истории черкают исключительно непривлекательные одинокие женщины. В них нет ни капли правды, только розовая сладкая вата. Понимаю ещё, когда вассал служит своему господину душой и телом во всех смыслах слова! Крепкая мужская дружба, интимная взаимовыручка... а любовь? Почему любовь – это обязательно слащавое безобразие!
Но Ясуко полностью игнорировала отца.
- У меня есть большая коллекция яойной манги! Мужская влюбленность – это что-то! Настоящие, ещё не опошленные вконец отношения! Они там такие нежные, такие заботливые и чувственные, словно прекрасные принцы! Ах, как бы мне хотелось познакомиться с геем! Только с активным, чтобы его соблазнить…
«Странная девочка… - подумал Мисаки. - Ну и чудики эти миллионеры! Единственная знакомая мне богачка, Усами Каоруко, особа более привычных взглядов, воспитаннее и, наверное, поумнее будет… Да я сгорел бы со стыда! Как можно обсуждать свою личную жизнь при посторонних!»
С собой тему геев он почему-то не ассоциировал и про новеллы Усаги не вспомнил.
«Что за больная фантазия! Видимо, любовные сказки в большом количестве всё-таки размягчают мозг… - Аикава-сан была и сама не прочь на досуге между встречами с очередным поклонником почитать что-нибудь эдакое и с удовольствием помогала Усами-сенсею придумывать гомосексуальные любовные сцены. Но между вымыслом и реальностью нельзя ставить знак равенства, как между супервоином из «Блич» и настоящим школьником, живущим на соседней улице, который никогда не встречал синигами. На то и художественные образы, чтобы не воспринимать их буквально. – Гомосексуал – мечта современной женщины? Хорошо, а ему самому-то оно на кой? Ну, знаю я достаточно близко одно такое реальное сокровище. Хороший писатель, выглядит словно принц, но подарочек тот ещё … Короче, бедный Мисаки…»
- Зачем тебе это, Ясуко? – удивился отец. - Они же почти как девчонки в мальчуковом обличии! Так и быть, я покажу тебе настоящих мальчиков-геев в следующую субботу.
«…покажу настоящих мальчиков-геев? Значит, это всё-таки правда, про страсть к разврату г-на Т. и его бисексуальность, - отметила Эри, - чего только не услышишь на официальном мероприятии, где подают алкогольные напитки. И не всё из этих рассказов полнейший бред». Когда господин Исака познакомил своего сына с мистером Т., рядом с Рюичиро была девушка из типографии. Банкир вскоре начал ухаживать за ней. Чуть позже в дамской комнате Аикаву-сан просветили, что этот богач проводит закрытые эротические вечеринки. Секрет рассказала дама, которая лично присутствовала на одной из них. «Как тебе повезло! Теперь золотой дождь будет сыпаться регулярно!» - смеялась она, с завистью поглядывая на новую фаворитку. Аикава смотрела на этих двух молодых женщин, с трудом скрывая сочувствие к убогим, пудрила носик и шутила в ответ. А потом уже в зале подошёл Исака-младший и представил её влиятельному бизнесмену. Это был г-н Т. К счастью, их разговор продолжался недолго.
Теперь вместе с Мисаки она сидит в его кабинете и обсуждает яой.
- Конечно, вы правы, г-н Т.! За образом уке издревле скрывается девочка. Иначе и быть не могло в нашем патриархальном обществе, где женская скромность не позволяла проявлять своих нежных чувств. Здесь не о чем беспокоиться. То, что вашей дочери нравятся мальчики – это совершенно нормально!
- Большое спасибо, Аикава-сан! Только вы меня утешаете! – деланно всхлипнул спонсор, - историю про благородную даму, которая переоделась в мужское платье, чтоб не потерять лицо и встречаться с любимым, я уже слышал, как и другую версию появления этого жанра. Красиво, не отрицаю. Однако в жизни большинство уке и семе в Синдзюку-Нитёме или на улице красных фонарей в Паттайе или Бангкоке слащавые и циничные педики. Прагматичные и без доли романтики. Да, встречаются среди них привлекательные экземпляры, но это удовольствие на любителя, знаете ли.
- А как же любовь? Искренние отношения, а не всякие там платные услуги! – возмутился Мисаки, опять-таки не за себя, а за простое человеческое счастье, не знающее возрастных, социальных и прочих различий.
- Любовь? Это поэзия и наслаждения. Страсть, только и всего. Люди склонны преувеличивать чувство собственности и привычки. То, что так часто называют серьёзной любовью, обычно самым элементарным образом прикрывает эгоизм, – г-н Т. отложил трубку и снова выпил стаканчик саке.
- Но, папа! Это же священное чувство на всю жизнь!
- Да, именно поэтому твои любови меняют своё обличие приблизительно раз в три недели.
Возникла непредвиденная пауза, во время которой благородная девица раскраснелась и, силясь подобрать приличные слова, беспомощно хватала губами воздух.
Если случится скандал, или Ясуко сейчас убежит, скорее всего, не видать им контракта. Неизвестно, как поведёт себя г-н Т., учитывая его самодурство.
- Вы знаете, что, оказывается, индусы не употребляют в пищу мясо и рыбу. Даже рыбу, представляете! Как это возможно, вот чудаки! – Эри попыталась сменить тему разговора, но Ясука не захотела уступать.
- Это не просто секс, а душа!
- О, мой несчастный современный ребёнок! – вздохнул тот. - Мужчина, влюблённый в другого мужчину, становится хуже бабы! Особенно те, которые отдаются сзади, о них вообще говорить нечего. Они неисправимы, если никогда в жизни не пробовали женщины. Зацикливаться исключительно на своём поле – ограниченность и слабость человека, избегающего от трудностей! Впрочем, как и только на противоположном… Увы, женщины существа параллельного мира, но совсем без них обойтись нельзя. Исключительно мужское общество быстро превращается в бандитскую сходку, алкоголиков или пустопорожних политиканов. Поэтому да здравствуют наши жёны, и особенно любовницы! – он налил саке во второй стакан и пододвинул его к Мисаки. – Это был тост. Господин Такахаси, вы просто обязаны впить за здоровье и счастье присутствующих здесь дам!
Мисаки дрожащей рукой опрокинул саке в пересохшее горло и тут же закашлялся. Он уже ничего не понимал. Что здесь вообще происходи? Может, хоть алкоголь позволит его мозгу поймать, наконец, правильную волну. Зыбуче пески странного варева, бурлящего вокруг, медленно затягивали его в погибель. Блин, где же волшебные шлёпанцы? Почему Эри прыгает по камням, а ему не хватает для разбега места и воздуха? Что же делать? Но не придумали ещё для Мисаки подходящих гэта.
- И вы, пожалуйста, выпейте с нами, мисс Аикава!
Но та уклончиво отказалась от угощения, воспылав новой идеей.
- Уважаемые господа! У меня есть для вас отличный подарок! Как редактор, я просто обязана прочитать вам небольшой отрывок из новой книги одного очень известного писателя. Не сомневаюсь, что перед нами будущий шедевр!
Она достала из сумки рукопись Усами-сенсея и, когда все приготовились слушать, негромко начала: «Развесив проявленные фотоплёнки сушиться, Сора выключил красную лампу и вышел из комнаты…»
Мисаки сидел весь бледный, едва дыша: «Спокойствие! Только спокойствие! Она просто испытывает меня. Редактору приходится попадать в разные сложные ситуации. Если выдержу здесь, можно сказать, я прошёл свой первый профессиональный экзамен!» Только это и утешало. Потому что никогда он не попадал в такое унизительное положение. Зачитывать вслух перед почти незнакомыми взрослыми людьми неприличную книжку, в которой похабили его честное имя – блин, да что же это такое делается! Могла хотя бы предупредить. Да и Усаги тоже отличился, подослать к нему очередного извращенца в тёмной комнате! Как только совести хватило!
- … Главное – это герой. Мисаки вроде бы самый обычный японский мальчик, добрый, честный, даром, что поддающийся влиянию.
- Милый ребёнок, но всё же какой-то «никакой», понятный и поверхностный персонаж…
- Ан нет, господа! Дело обстоит немного иначе. Это потенциальный Дон Кихот, совсем юный князь Мышкин по-японски! Это же просто чудо! Находка! Пусть в литературе, кино и манге много добрых недотёп. Он - особенный!
- По-моему, диалог перегружен. Тяжеловат для начала такой поворот.
- Простите, но это совсем не начало! Скорее, почти середина истории.
- Мальчик хорош.., - повторился г-н Т. - Но какой-то ненастоящий, словно из аниме. Бывают ли такие на свете?
«Как это не бывает! – возмутился Мисаки. - Но я же есть!»
- Конечно! Полно, стоит лишь присмотреться. Он самый простой хороший и душевный парень. По-своему идеальный член общества. Такие не способны изобретать велосипеды или руководить государством, но смело пойдут за тем, кто это сделает, если тот будет умным и бескорыстным. Они неспособны на революции, кроме революции веры в того, кто стал просветлённым…
Он не мог сейчас вспомнить, кто такой князь Мышкин. Но, судя по всему, он точно был кем-то известным и необычным. Она восхищалась им и, несомненно, хвалила Мисаки. И парень почувствовал, что начинает краснеть. Неужели действительно все эти приятные слова о нём? Нет! Пора бы уже повзрослеть и научиться отличать выдумки Усаги-сана от реальности.
Ясуко с восторгом смотрела на него, и когда тот повернулся в сторону девушки, не отвела глаз. Только смущённо улыбнулась. Вся её насмешливость и агрессивность исчезли, сменившись нежностью и даже благоговением, так что захотелось снова очароваться этой странной особой. Мисаки был настолько растерян, что почти позабыл о пристрастии дочери г-на Т. к яою и о том, какие новеллы Аикава-сан периодически редактирует. Очень необычно и приятно. Может быть, зря он так боялся книг? Немудрено, если учитывать, что про него обычно писали...
Но вместе с тем неуютное ощущение всё ещё не торопилось исчезнуть. Даже наоборот, ложечкой дёгтя настойчиво портило вкус, грозясь разрастись в сплошную дегтярную массу.
- Да, в этой повести есть чему поучиться. Например, дружба художника и фотографа. А Мисаки как ангел, такой невинный…
«Дружба?..» - тот чуть не закашлялся. Ничего себе! Да такой гадости Усаги ещё не писал! Он превзошёл сам себя. Чего стоит одна сцена в полутёмной комнате, даже думать об этом не хотелось.
В г-не Т. появилось что-то особенно неприятное. Какой странный взгляд… Фальшивый менеджер Такахаси узнал этот настрой. Подобным же образом он сам на токийском рынке выбирал на витрине свежайший лосось, такой аппетитный, с мелкими блестящими чешуйками. Когда во рту ощущается его сочный вкус, и уже чудится шкворчание масла на сковородке. Мужчина смотрел на Мисаки очень подозрительно… сально что ли… но совсем не в кулинарном смысле. Теперь парень явственно ощутил себя куском мяса, который вот-вот отправят в зловонный и жадный, мерзко оскалившийся рот. От этого стало невообразимо противно. Корыстную, грубую животную похоть в чистом виде по отношению к себе до этой минуты он ещё не встречал. Ни во время потребности в подзарядке Усаги-сана, ни у брата сенсея в период его домогательств. Мисаки вспотел, но совсем не от этого чувствовал себя грязным. В голове страшной гигантской мухой крутилось только одно слово «у-ни-зи-тель-но».
С каким удовольствием он выскочил бы из комнаты и убежал куда-нибудь подальше! Нельзя. Никак невозможно. И от этого захотелось расплакаться. Он японец и должен сохранить лицо. Он мужчина, а мужчины способны контролировать свои эмоции. Он сейчас менеджер Такахаси и собирается стать редактором манги. Хорошие работники беспрекословно подчиняются начальству и выполняют поручения на отлично, чего бы это ни стоило…
- Мы уберём лишнее и кое-что добавим, - щебетала Эри. - Надо ещё договориться с правообладателями Мику о взаимной рекламе. Для этого конечно одного упоминания мало. Посвятим целую главу! Пожалуй, мы отправим Мисаки на концерт Хатсуне Мику светящейся палочкой помахать!
- Да, здорово! Я люблю Мику! – обрадовался Мисаки, не совсем понимая, что он говорит. К счастью, никто этого не заметил.
- Хорошая идея! Мне тоже нравится Мику!
- Могу поспособствовать, - спонсор с несколько преувеличенным усердием набивал табаком маленькую трубку, так что последняя рисковала треснуть. - Недавно мне подарили голографическую мисс Хатсуне. Теперь она может не только петь караоке. Ну, вы понимаете, г-н Такахаси… - и мистер Т. слегка подмигнул парню.
Становилось дурно и физически тоже, совсем по-настоящему. Удушливая волна подкатила к горлу. Всё тело бросило в жар, как от начинающейся простуды. Он уже собирался сказать, что гадостей не понимает, а ещё вывалить стареющему извращенцу всё, что о нём думает, но само проведение помешало. Аикава-сан, открывая тубус с плакатами, случайно зацепила друга за локоть.
- Какая же я глупая! Чуть не забыла! У нас с собой есть пробный рекламный постер будущей книги! Такахаси-сан, помогите, пожалуйста.
- К-конечно, - и тот дрожащими руками стянул резинку с рулона, протянутого коллегой. А в голове мелькнула тревожная мысль, заставившая стать бледнее самой чистой свеженакрахмаленной простыни.
- Что-то не так? – осведомилась Ясуко.
- Знаете ли, в эту пору даже загородом немного душно… - пояснила Эри. - Простите, это всего лишь пробная реклама ещё не одобренная автором... Так что мы с вами становимся свидетелями непрерывного творческого процесса многих отделов издательства.
После нескольких безуспешных попыток Мисаки понял, что вытащить один плакатов становится для него непосильной задачей. Мало того, что деревенеющие от напряжения руки ему уже подчинялись с трудом. Что, если там, на картинке… только не это! Лучше бы сразу умереть. Особенно, если г-н Т. увидит... Вот он, невинный мальчик, растоптанный и перечёркнутый жестоким и бесцеремонным пером. Невыносимый позор! Но менеджер продолжал, задержав дыхание, несмотря на протесты всего своего существа, которое в каждой клеточке отзывалось тоскливой и ноющей болью, будто всё его тело взяли в тиски.
Взгляд снова упал на висящую в нише картину, и парень отчётливо представил себя на месте той женщины. Будто бы это он стоял на холсте среди камышей, стыдливо прикрывая бедром причинное место. Холодное ощущение ужаса сороконожкой поползло по позвоночнику. Голова уже плохо соображала, и кабинет г-на Т. грозился расплыться в сплошное цветное пятно.
Внезапно порвавшейся нитью сознание прорезал новый испуг. Постер выскользнул из-под пальцев и быстро пополз вниз. До конца не соображая, что делает, Мисаки подался за ним. Рука коснулась чего-то неожиданно тёплого. Он поднял глаза. Буквально в нескольких сантиметрах находилось лицо Ясуко. Лёгкий румянец загорелся на щеках девушки. Она вскочила с места, чтобы помочь, и вместо бумаги Такахаси-сан схватил её руку.
От неожиданности он замер с открытым ртом. А что тут скажешь? Нечасто звёзды складываются так, что ты попадаешь в глупейшее положение с нескольких сторон одновременно.
- Наверное, это оно… - еле слышно многозначительно прошептала девушка.
- А… да, спасибо! – рассмеялся тот, забирая плакат.
Уставившись в целях успокоения на собственные носки, парень отчётливо почувствовал, как, будто случайным, движением дочь г-на Т. задела грудью его плечо. И это было так откровенно, что даже старый слепой монах догадался бы. Мисаки невольно зажмурился и взмолился про себя: «Да что же это такое творится! Когда же закончится этот дурацкий сон!»
- Извините, я вам помешала… - опустив голову, девушка вернулась на прежнее место.
- Да нет, ну что вы...
Собравшись с духом, он расправил перед собой злополучный плакат.
- Какая красота! – Яуко всплеснула руками.
- У нас работают профессионалы, - механически произнёс тот, изучая плафон торшера позади господина спонсора. Эта фраза показалась нейтральной, самой подходящей к случаю.
- Да, частичный перевод фотографии в негатив неплохая задумка. И всё на фоне неба…
- Но папа! Каким же ещё быть фону, раз книга называется «По ту сторону облаков»! Симпатично, хотя я бы сделала повеселее…
- Ну, это только один из вариантов.
Ясуко подошла ближе, быстро перебирая ножками.
- Ой! А вот этот мальчик так на хоббитёнка похож из «Властелина колец»! Такой же кудрявенький!
- Скорее всего, здесь есть намёк на античность. Антиной** или даже сам молодой Апполон, - заметил спонсор.
«Ну что ж, всё не так плохо!» - любопытство всё-таки взяло верх, и Мисаки, сделав глубокий вдох, тоже посмотрел на плакат.
В самом центре стоял совсем незнакомый мальчик действительно похожий на хоббита Фродо. Не в костюме Адама, а в обычной рубашке и брюках. От прототипа у него были только зелёные глаза и каштановые волосы. На заднем чёрно-белом плане то ли балкон, то ли крыша и широко раскинувшийся внизу город. Одна из сидящих на перилах фигур напоминала Акихико Усами, второй же мужчина оказался ему совсем незнаком.
На душе мгновенно полегчало. Словно гора упала с плеч. А жизнь-то налаживается!
- Хм, интересно, Орландо Блум гей или не гей? – Ясуко перевела взгляд с плаката на Такахаси, как будто бы он знал ответ. В её глазах блеснул хитренький бесячий огонёк.
- Метросексуал***, - подумала вслух Аикава.
- Мэтросексуалы... не ездят в мэтро… - хихикнула та и спрятала руки за спину. – Аикава-сан, скажите, ну а хотя бы автор этой замечательной книги гей?
Эри многозначительно улыбнулась.
- Кто знает, кто знает... Всё может быть…
- Ах, да! Извините! Это нисколько не умаляет его достоинств и литературного таланта. Многие известные люди были геями. Юкио Мисима, например, Оскар Уальд или Чайковский.
- Милое моё дитя, - вздохнул благородный отец, затянувшись трубкой, - достоинство Чайковского или Уальда совсем не в их сексуальной ориентации. Они были великими мастерами – вот главное. А личная жизнь мужчины никого, кроме его семьи, не касается.
- Но это же свидетельство ранимой и утончённой души, творческой натуры!
- Далеко не всегда. В противном случае мы потеряли бы многих классиков.
- Пожалуй. Например, женщин.
- Ну, на счёт достоинств женской литературы у меня большие сомнения…
- А вы знаете, скоро будет проходить неделя Чайковского! – Аикава-сан снова вмешалась в разговор, чтобы избежать семейного спора. - Вы уже видели балет «Лебединое озеро»? Удивительно красивая история!
- Если уважаемые гости пожелают, в знак нашего дальнейшего плодотворного сотрудничества мы могли бы посетить Токийский театр. О билетах можете не беспокоиться.
- Спасибо большое!
У Аикавы зазвонил телефон. Она извинилась и вышла. Следующие десять минут подряд из коридора немного демонстративно раздавался чуть приглушённый обеспокоенный голос: «Да, господин! Простите-простите! Да, мы обязательно поторопимся. Это только моя вина! Я очень сожалею!»
Вскоре, чего и следовало ожидать, Эри вернулась с известиями, что они вынуждены откланяться.
- Как жаль, что вы так быстро уходите! – искренне огорчилась Ясуко. - Пожалуйста, приходите ещё!
- Спасибо! Обязательно! Всё было очень приятно!. Нам тоже очень-очень жаль!
Мисаки не уставал поражаться, как некоторые люди могут так откровенно врать. Вежливость само собой, но выражение «очень приятно» никак не приклеивалось к сегодняшней «милой» беседе.
- Позвольте на прощание сделать вам ещё один небольшой подарок!
Господин Т. преподнёс им по статуэтке кролика размером не больше ладони. Каждая из них была заботливо упакована в прозрачный целлофановый пакетик с визиткой, которая была прикреплена на розовом шнурке вместо открытки с пожеланием. Мисаки получил кролика с галстуком-бабочкой, а Эри – фигурку с бантиком на правом ухе.
- Передайте, пожалуйста, господину Исаке от меня благодарность. Представители нашей компании свяжутся с вашими сотрудниками в ближайшее время.
Отправив Ясуко на второй этаж, хозяин вышел проводить гостей до самой прихожей.
- Я был бы безмерно рад увидеть вас обоих в нашем скромном токийском особняке, - тихо заметил на прощание господин спонсор. - Планирую устроить маленький вечер для друзей… Ничего формального, без дресскода.
- Спасибо, вы очень любезны, - Эри поспешила обуть туфли и выйти во двор.
- Адрес есть на визитной карточке. В качестве приглашения покажете статуэтку охране, и вас пропустят.
- Мы с удовольствием бы пошли, но, к сожалению, очень заняты на работе. Вряд ли мы сможем воспользоваться вашим приглашением…
- Неужели даже в субботу после восьми вечера?
- Увы, - напряженно улыбнулась она, - мы редактируем «По ту сторону облаков».
- Полагаю, очень вероятно, что Такахаси-сан свободен… Можно привести с собой подругу или друга.
- Не знаю, может быть… я подумаю. Спасибо!– замялся Мисаки.
- Буду рад видеть и вас, Аикава-сан…
- Сердечно благодарю!
- Подобные встречи мы проводим раз в две недели. Поверьте, вам не будет скучно или одиноко… - загадочно улыбнулся г-н Т., окончательно подтвердив, что некоторые слухи не врут. - Надеюсь, до свидания…
- Возможно… Ещё раз простите, - поклонилась она, - Всего доброго вам, счастья вашему дому!
За воротами ждал добродушный шофер того же такси, что привезло их сюда.
- Спасибо, вы нам очень помогаете! – поблагодарила Аикава.
- Не стоит беспокойства, - засмущался тот, - всё, как вы сами просили. Я здесь совсем недавно.
Всю дорогу они ехали молча, даже водитель ни слова не проронил. Оставив ботинки на полу, Мисаки залез с ногами в уголок своего заднего сиденья. Разговаривать не хотелось. Мысли толпились в голове, как люди в переполненной комнате, толкаясь и мешая друг другу. Они гудели и спорили, образуя сплошную трудноразличимую кашу. Хозяин прикрикнул им замолчать и достал подаренного кролика: «Хорошо хоть, что не медведь!» За всё время он настолько привык жить в окружении толстопятых, что обычный керамический заяц, или кролик, показался диковинным зверем. Теперь в бесконечных рядах клонов Судзуки-сана появится хоть какое-то разнообразие. «Интересно, а почему всё-таки взрослый мужчина собирает игрушки? – вдруг подумал Мисаки. - Я его никогда не спрашивал. Тоска о потерянном детстве? По-моему, так он оттуда и не вылезал. Когда только Усаги-сан повзрослеет!» Это был риторический вопрос. Тяжело вздохнув, недавний менеджер Такахаси принялся снова смотреть в окошко. Мимо проплыла покосившаяся беседка, а за ней начались одуванчики. Как всегда, гармония природы и кривизна человеческого мира. Жутчайший бред творится вокруг. Редактора и подмастерье широких наук отправили выполнять чужую работу на дом к миллионеру, ненормальная девочка с её озабоченным папашей, да ещё и новая книга Усами-сенсея… Неужели так трудно хоть раз написать что-нибудь приличное!
Возле самого здания «Марукавы» Эри попросила показать ей фигурку кролика, чтобы сравнить. Кролики оказались очень похожи, за исключением ушей и бантиков. Глянцевые белые с красными глазками и розовым носом.
- Ой! Извини! Какая досада!
Обе статуэтки в мановение ока выскользнули у неё из рук и разбились, со звоном ударившись об асфальт.
- Обидно-то как! Наверное, их можно склеить!
- Нет, нельзя, – покачала головой та, опустившись на корточки рядом с Мисаки.
- Как жалко! А я хотел Усаги-сану подарить, ему бы понравилось...
-Нет, не понравилось!
- А что, если…
- Только в помойку! – категорично заявила она, отправляя два пакетика с осколками в ближайшую урну.
- Но почему… ведь это подарок!
- Подумаешь, заяц! К тому же, подарил его не самый приятный человек. Или ты вознамерился посетить вечеринку нашего спонсора?
- Мне в субботу нечего делать, а там будут люди высшего общества. Я-то среди них как селёдка в варенье… но вот подумал, может быть, Усаги будет приятно, а то он в последнее время грустный какой-то… Это всё-таки круг его семьи.
- Поверь мне, не будет, - отрезала Аикава. - Мы с тобой его круг. Ты не хуже меня знаешь, как Усами-сенсей ненавидит светские сборища... – она наклонилась к парню и с подозрением заглянула ему в лицо: - …или, может быть, как Якусо-тян, кое-кто захотел посмотреть на геев? В свингерской вечеринке поучаствовать?
Мисаки смутился. Зачем ему геи? И, судя по язвительной интонации последних слов Эри, свингерская вечеринка это совсем не там, где танцуют, обмениваясь партнёрами.
- Поверь, оно того не стоит! – продолжила та. - Если очень хочется, я как-нибудь отведу тебя в соответствующий клуб.
-Ты посещаешь подобные места?!!!
Раскусил?.. Или... нет, приличные люди не ходят на нехорошие улицы.
Она отпрянула и засмеялась.
- Ха-ха-ха! Мисаки-кун покраснел! Мне много где приходится бывать. Как, например, сегодня у этого…, чтоб его, спонсора. Ну и, конечно же, собирать информацию для придания реализма новеллам Усами-сенсея. Понимаешь, редактор должен быть в курсе многих вещей. Это очень сложная работа.
- Прости меня…
- За что?
- Глупая мысль… - растерянно улыбнулся тот. - Я вообще-то в последнее время сам не свой и туговато соображаю… Наверное, заболел.
У Мисаки от усталости и переизбытка эмоций на глазах чуть не выступили слёзы.
- Ты чего? Не печалься, – Эри обняла его за плечо, - я куплю тебе нового зайца! А хочешь настоящего декоративного карликового кролика или шиншиллу? Я знаю человека, который разводит этих пушистиков. Они такие милые!
- Спасибо, - он вспомнил Акихико Усами, прозвище которого означает «кролик», и нахмурился, - у меня дома один уже есть… Его надо кормить. А ещё… Нет, лучше не будем об этом!
------------------------------------------------------
*. Маджонг (мадзян) – древнекитайская игра. Напоминает нечто среднее между преферансом и покером. Китайский комплект игры в маджонг состоит из 144 карточек, двух игральных костей и четырех карт (табличек), обозначающих стороны четырех игроков (Восток, Запад, Юг, Север). Эти четыре карты не принимают участия в игре. Участники по очереди бросают кости и берут карточки. Цель играющего - составить из карточек, имеющихся на руках, одну из комбинаций, оговоренных в правилах таким образом, чтобы при подсчете сумма очков, набранных играющим, оказалась максимальной.
**. Антиной (греч. Αντινοος, лат. Antinous) (около 110–130) – греческий юноша, уроженец малоазийской провинции Вифиния, любовник римского императора Адриана, обожествленный после смерти. Адриан основал город Антинуполь на месте гибели своего фаворита, воздвиг в его честь статуи в нескольких городах, было выполнено также множество его скульптурных портретов. Масштабы увековечивания его памяти были исключительными – до нас дошло больше изображений Антиноя, чем очень многих других знаменитых и гораздо более выдающихся римлян.
***. Метросексуал (он же «денди») – неологизм для обозначения современных мужчин любой сексуальной ориентации, которые придают большое значение своей внешности.
Автор: Victorialiya
Гамма: vates
Категория/Рейтинг: NC 17. Гл. 7 - R
Жанр: Романтика, психология, немного юмора
Персонажи: Мисаки, Аикава
Статус: В процессе. Гл. 7
Размер: Общий размер: Миди. Ч 7. Мини
Содержание: Мисаки и Аикава на приёме у спонсора. Разговор про яой.
Предупреждение: Автор, в отличие от одного из персонажей, профессиональным
писателем не является. AU. Возможен ООС.
Дисклеймер: Идея и персонажи принадлежат автору манги Сюнгину Накамуре. Выражаю
огромную благодарность режиссёру Тиаки Кону и всем создателям анимесериала.
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7-1
Глава 7. Часть 2
Глава 7. Часть 2
На воскресной презентации кто-то из друзей Рюичиро упоминал, что г-н Т. до сих пор оставался тайным сторонником паназиатского проекта, владевшего умами многих влиятельных японцев до самого конца Второй мировой. Ходили слухи о его отце, прежнем главе клана, который чудом избежал опалы, укрывшись где-то в Южной Америке на несколько лет. Сам г-н Т. обладал неудержимым нравом и слыл любителем разного рода провокаций. Известен случай, когда он заставил сотрудников одного из филиалов банка в Киото каждый день исполнять необычный ритуал. Приходя на работу за час до начала, бедняги встраивались в длинную очередь, чтобы лично поздороваться с собакой главного бухгалтера. Тех, кто отлынивал от этой бессмысленной процедуры, ожидал большой штраф. Публичное же обсуждение прихотей начальства грозило увольнением.
С таким милым собеседником лучший вариант - сделаться полуглухим на все неудобные вопросы. Если не можешь тактично подыграть, тогда просто мило улыбайся.
- Да, сюжетец там примитивный, - согласилась она, - стоит вспомнить хотя бы «Убить Билла».
- Разве может женщина, которая только что вышла из комы, так лихо убивать всех вокруг!
- Да, папа. Только героиню Люси Лью жалко…
- Ха! Да это же подлая китаянка! Китаянка – глава японского клана – это немыслимо!
Мисаки прикусил язык, нервно ковыряя ногтем шов на кармане джинсов. Не то чтобы он любил китайцев, всякие конфуции с джекичанами были ему безразличны. Но чем, простите, они виноваты? Или англичане? Разве можно так отзываться о целом народе? Он действительно так думает или просто шутит?
- Как вы относитесь к Тайланду? – неожиданно спросил мистер Т.
Мисаки сидел сам не свой. Ясуко в утешение строила ему глазки.
Скажешь «хорошо» - начнёт ругаться, да и они попадут под раздачу. Если «плохо», то неизвестно, чем дело кончится. Так что же это всё значит? Неужели решил сорваться с крючка? Передумал? Или просто издевается? Аикава была озадачена. Но разговор надо было продолжать.
- Занимательная страна. Океан, джунгли, гостиницы… - она постаралась уйти от национального вопроса подальше, туризм, например, подойдёт. Или кухня, все любят вкусно поесть. - Я была там в прошлом году во время отпуска. Красота! Но жара страшная, и кухня местная мне не понравилась. Кроме фруктов, полакомиться там, пожалуй, и нечем. Индийские рестораны - другое дело, вам не кажется?
Но спонсор, по всей видимости, был сыт и джунглями не интересовался.
- Мне очень нравятся тайские женщины, - улыбнулся г-н Т., наблюдая за реакцией Мисаки, - они прямо-таки расцветают на райской природе. Вы обязательно должны туда съездить, Такахаси-сан! Местные проститутки просто великолепны, да и юноши тоже… - бедный воспитанный мальчик потупил глаза, не зная, что полагается отвечать на работе в таких ситуациях. - Понимаете, большинство женщин создано для семьи. Остальные – для наслаждений. Такие, как очаровательная Аикава-сан…
Эри хотела было возразить, но слова так и остались несказанными. Плевать на сомнительный комплимент, она пришла сюда не ради светской беседы!
- Женщины неспособны руководить или заниматься творческими профессиями, - их спонсор продолжал рассуждать вслух, с трудом скрывая тень ехидной усмешки. По всей видимости, ему нравилось испытывать терпение гостей. Эти двое сейчас от него зависели, а если человеку от тебя что-нибудь очень нужно, им так легко управлять…
Тут Мисаки стало за женщин обидно. Вот почему его подруга так не хотел идти сюда, всеми правдами и неправдами пытаясь увильнуть от уговоров Исаки-сана. Он приготовился рассказать, что Эри хороший редактор, и про талантливых художниц-мангак, но коллега, почувствовав это, легонько толкнула в бок.
Слова г-на Т. были рассчитаны не только на них. Он ещё и полемизировал с дочерью, пытаясь её воспитывать.
- Папа! Вы так неправы! – вмешалась в разговор обиженная Ясуко. - Женщины созданы для любви! Девушка должна цвести хризантемой пока молода, греясь в лучах красоты и любви! Учёные доказали, что после двадцати пяти лет жизнь клонится к закату. Если к тому времени не заведёшь себе мужа и ребёнка, навсегда останешься невостребованной старой девой!
Аикава-сан печально вздохнула: «Вот так. Оказывается, тебя уже похоронили… Пора что ли выбирать цветочки себе на могилку? Перееду в какой-нибудь пансион на окраине тихой деревушки. Буду играть со старичками в маджонг* и вспоминать молодость. Ничего мне уже не светит… Чёрт, о чём только думают современные девушки! Это всё поп-культура, фетишизация образа школьницы, не иначе…»
- После тридцати лет жизнь только начинается. Особенно у мужчин, - Эри решила поддержать г-на Т. - Они становятся опытными, такими мудрыми и уверенными. Ну а лёгкая благородная седина только украшает аристократа.
- Да, - охотно согласился тот, отдавшись порыву самолюбования, - бывалые самураи знают толк в мечах и женщинах. К тому же…
- А есть ли в издательстве «Марукава» отдел переводной литературы? – перебила Ясуко, ревнуя отца или к отцу. – У меня есть мечта, сделать свой перевод произведений сестёр Бронте на японский.
- Конечно! Мы с удовольствием поможем вам! – обрадовалась Аикава, молниеносно ухватившись за возможность снова уйти от приставаний, хотя на этот раз они были спровоцированы ей самой.
- Всё это блажь. Не обращайте внимания!
- Ну что вы! Такая прекрасная цель может послужить профессиональному развитию вашей дочери и доставить удовольствие любителям английской литературы.
- Моя дочь читает слишком много любовных романов!
- Это не просто любовные романы! – возмутилась девушка. - Это же шедевры своей эпохи! Со стороны исторической хроники там хорошо описывается быт и нрав. Как много там благородства! Сколько томления страсти! Всё преодолевают любящие сердца!
- «Одиссея» Гомера совсем не любовный роман. Однако подвиг царицы Пенелопы, которая годами ткала, а по ночам распускала ковёр в целомудренном ожидании мужа, не в силах повторить ни одна современная женщина!
- Любовные романы, как телесериалы или комедийные шоу, лёгкий жанр, - проявился Мисаки, который всегда скептически относился к большому количеству иероглифов на сантиметр площади. - Какой смысл требовать от них многого? Девушки отдыхают. Они читают, вместо того, чтобы ругать своих мужей или женихов. Я тоже этих книжек не одобряю. Но не всем же нравится хентай, а пользу его вы утверждаете... – он едва верил сам, что сказал такое. Но это же правда. Он не соврал, а думает так на самом деле. И коллега тут же поддержала его:
- К тому же, подобного рода жанр очень востребован нашими покупательницами. В эпоху интернета и платных свиданий девочкам так хочется сказки!
- Ох уж мне эти девочки… Лучше быть мальчиком, не так ли, Такахаси-сан!
- Ну, да. Как-то не задумывался…
- А я хотела бы стать мальчиком… - мечтательно протянула Ясуко, невольно ёрзая на своей подушке, - потому что все красивые мужчины – геи!
«Чего?» – не понял Мисаки, потеряв дар речи.
«Деточка, да кто ж тебе такое сказал? Долго думала? – вздохнула Аикава. От такого шедевра просто хоть смейся, хоть плачь… - Да, люди нетрадиционной ориентации обычно тщательнее ухаживают за собой, но вот красота… И почему сразу все? Ничего, не беда. И это можно повернуть в свою пользу!»
- Тогда как раз для вас выпускаются лайт-новеллы про бойз-лав, сёнен-ай и яой-манга. Там хорошенькие мальчики на любой вкус!
Эри решила последовать инструкции из анекдота про женщин-полицейских. Поскольку пистолета поблизости не было, оставалось только «расслабиться и получить удовольствие», возобновив рекламную атаку.
- Хм, потребительская эксплуатация мужских персонажей? – насторожился господин Т. - Иногда поневоле думаешь, что такие дешёвые истории черкают исключительно непривлекательные одинокие женщины. В них нет ни капли правды, только розовая сладкая вата. Понимаю ещё, когда вассал служит своему господину душой и телом во всех смыслах слова! Крепкая мужская дружба, интимная взаимовыручка... а любовь? Почему любовь – это обязательно слащавое безобразие!
Но Ясуко полностью игнорировала отца.
- У меня есть большая коллекция яойной манги! Мужская влюбленность – это что-то! Настоящие, ещё не опошленные вконец отношения! Они там такие нежные, такие заботливые и чувственные, словно прекрасные принцы! Ах, как бы мне хотелось познакомиться с геем! Только с активным, чтобы его соблазнить…
«Странная девочка… - подумал Мисаки. - Ну и чудики эти миллионеры! Единственная знакомая мне богачка, Усами Каоруко, особа более привычных взглядов, воспитаннее и, наверное, поумнее будет… Да я сгорел бы со стыда! Как можно обсуждать свою личную жизнь при посторонних!»
С собой тему геев он почему-то не ассоциировал и про новеллы Усаги не вспомнил.
«Что за больная фантазия! Видимо, любовные сказки в большом количестве всё-таки размягчают мозг… - Аикава-сан была и сама не прочь на досуге между встречами с очередным поклонником почитать что-нибудь эдакое и с удовольствием помогала Усами-сенсею придумывать гомосексуальные любовные сцены. Но между вымыслом и реальностью нельзя ставить знак равенства, как между супервоином из «Блич» и настоящим школьником, живущим на соседней улице, который никогда не встречал синигами. На то и художественные образы, чтобы не воспринимать их буквально. – Гомосексуал – мечта современной женщины? Хорошо, а ему самому-то оно на кой? Ну, знаю я достаточно близко одно такое реальное сокровище. Хороший писатель, выглядит словно принц, но подарочек тот ещё … Короче, бедный Мисаки…»
- Зачем тебе это, Ясуко? – удивился отец. - Они же почти как девчонки в мальчуковом обличии! Так и быть, я покажу тебе настоящих мальчиков-геев в следующую субботу.
«…покажу настоящих мальчиков-геев? Значит, это всё-таки правда, про страсть к разврату г-на Т. и его бисексуальность, - отметила Эри, - чего только не услышишь на официальном мероприятии, где подают алкогольные напитки. И не всё из этих рассказов полнейший бред». Когда господин Исака познакомил своего сына с мистером Т., рядом с Рюичиро была девушка из типографии. Банкир вскоре начал ухаживать за ней. Чуть позже в дамской комнате Аикаву-сан просветили, что этот богач проводит закрытые эротические вечеринки. Секрет рассказала дама, которая лично присутствовала на одной из них. «Как тебе повезло! Теперь золотой дождь будет сыпаться регулярно!» - смеялась она, с завистью поглядывая на новую фаворитку. Аикава смотрела на этих двух молодых женщин, с трудом скрывая сочувствие к убогим, пудрила носик и шутила в ответ. А потом уже в зале подошёл Исака-младший и представил её влиятельному бизнесмену. Это был г-н Т. К счастью, их разговор продолжался недолго.
Теперь вместе с Мисаки она сидит в его кабинете и обсуждает яой.
- Конечно, вы правы, г-н Т.! За образом уке издревле скрывается девочка. Иначе и быть не могло в нашем патриархальном обществе, где женская скромность не позволяла проявлять своих нежных чувств. Здесь не о чем беспокоиться. То, что вашей дочери нравятся мальчики – это совершенно нормально!
- Большое спасибо, Аикава-сан! Только вы меня утешаете! – деланно всхлипнул спонсор, - историю про благородную даму, которая переоделась в мужское платье, чтоб не потерять лицо и встречаться с любимым, я уже слышал, как и другую версию появления этого жанра. Красиво, не отрицаю. Однако в жизни большинство уке и семе в Синдзюку-Нитёме или на улице красных фонарей в Паттайе или Бангкоке слащавые и циничные педики. Прагматичные и без доли романтики. Да, встречаются среди них привлекательные экземпляры, но это удовольствие на любителя, знаете ли.
- А как же любовь? Искренние отношения, а не всякие там платные услуги! – возмутился Мисаки, опять-таки не за себя, а за простое человеческое счастье, не знающее возрастных, социальных и прочих различий.
- Любовь? Это поэзия и наслаждения. Страсть, только и всего. Люди склонны преувеличивать чувство собственности и привычки. То, что так часто называют серьёзной любовью, обычно самым элементарным образом прикрывает эгоизм, – г-н Т. отложил трубку и снова выпил стаканчик саке.
- Но, папа! Это же священное чувство на всю жизнь!
- Да, именно поэтому твои любови меняют своё обличие приблизительно раз в три недели.
Возникла непредвиденная пауза, во время которой благородная девица раскраснелась и, силясь подобрать приличные слова, беспомощно хватала губами воздух.
Если случится скандал, или Ясуко сейчас убежит, скорее всего, не видать им контракта. Неизвестно, как поведёт себя г-н Т., учитывая его самодурство.
- Вы знаете, что, оказывается, индусы не употребляют в пищу мясо и рыбу. Даже рыбу, представляете! Как это возможно, вот чудаки! – Эри попыталась сменить тему разговора, но Ясука не захотела уступать.
- Это не просто секс, а душа!
- О, мой несчастный современный ребёнок! – вздохнул тот. - Мужчина, влюблённый в другого мужчину, становится хуже бабы! Особенно те, которые отдаются сзади, о них вообще говорить нечего. Они неисправимы, если никогда в жизни не пробовали женщины. Зацикливаться исключительно на своём поле – ограниченность и слабость человека, избегающего от трудностей! Впрочем, как и только на противоположном… Увы, женщины существа параллельного мира, но совсем без них обойтись нельзя. Исключительно мужское общество быстро превращается в бандитскую сходку, алкоголиков или пустопорожних политиканов. Поэтому да здравствуют наши жёны, и особенно любовницы! – он налил саке во второй стакан и пододвинул его к Мисаки. – Это был тост. Господин Такахаси, вы просто обязаны впить за здоровье и счастье присутствующих здесь дам!
Мисаки дрожащей рукой опрокинул саке в пересохшее горло и тут же закашлялся. Он уже ничего не понимал. Что здесь вообще происходи? Может, хоть алкоголь позволит его мозгу поймать, наконец, правильную волну. Зыбуче пески странного варева, бурлящего вокруг, медленно затягивали его в погибель. Блин, где же волшебные шлёпанцы? Почему Эри прыгает по камням, а ему не хватает для разбега места и воздуха? Что же делать? Но не придумали ещё для Мисаки подходящих гэта.
- И вы, пожалуйста, выпейте с нами, мисс Аикава!
Но та уклончиво отказалась от угощения, воспылав новой идеей.
- Уважаемые господа! У меня есть для вас отличный подарок! Как редактор, я просто обязана прочитать вам небольшой отрывок из новой книги одного очень известного писателя. Не сомневаюсь, что перед нами будущий шедевр!
Она достала из сумки рукопись Усами-сенсея и, когда все приготовились слушать, негромко начала: «Развесив проявленные фотоплёнки сушиться, Сора выключил красную лампу и вышел из комнаты…»
***
Мисаки сидел весь бледный, едва дыша: «Спокойствие! Только спокойствие! Она просто испытывает меня. Редактору приходится попадать в разные сложные ситуации. Если выдержу здесь, можно сказать, я прошёл свой первый профессиональный экзамен!» Только это и утешало. Потому что никогда он не попадал в такое унизительное положение. Зачитывать вслух перед почти незнакомыми взрослыми людьми неприличную книжку, в которой похабили его честное имя – блин, да что же это такое делается! Могла хотя бы предупредить. Да и Усаги тоже отличился, подослать к нему очередного извращенца в тёмной комнате! Как только совести хватило!
- … Главное – это герой. Мисаки вроде бы самый обычный японский мальчик, добрый, честный, даром, что поддающийся влиянию.
- Милый ребёнок, но всё же какой-то «никакой», понятный и поверхностный персонаж…
- Ан нет, господа! Дело обстоит немного иначе. Это потенциальный Дон Кихот, совсем юный князь Мышкин по-японски! Это же просто чудо! Находка! Пусть в литературе, кино и манге много добрых недотёп. Он - особенный!
- По-моему, диалог перегружен. Тяжеловат для начала такой поворот.
- Простите, но это совсем не начало! Скорее, почти середина истории.
- Мальчик хорош.., - повторился г-н Т. - Но какой-то ненастоящий, словно из аниме. Бывают ли такие на свете?
«Как это не бывает! – возмутился Мисаки. - Но я же есть!»
- Конечно! Полно, стоит лишь присмотреться. Он самый простой хороший и душевный парень. По-своему идеальный член общества. Такие не способны изобретать велосипеды или руководить государством, но смело пойдут за тем, кто это сделает, если тот будет умным и бескорыстным. Они неспособны на революции, кроме революции веры в того, кто стал просветлённым…
Он не мог сейчас вспомнить, кто такой князь Мышкин. Но, судя по всему, он точно был кем-то известным и необычным. Она восхищалась им и, несомненно, хвалила Мисаки. И парень почувствовал, что начинает краснеть. Неужели действительно все эти приятные слова о нём? Нет! Пора бы уже повзрослеть и научиться отличать выдумки Усаги-сана от реальности.
Ясуко с восторгом смотрела на него, и когда тот повернулся в сторону девушки, не отвела глаз. Только смущённо улыбнулась. Вся её насмешливость и агрессивность исчезли, сменившись нежностью и даже благоговением, так что захотелось снова очароваться этой странной особой. Мисаки был настолько растерян, что почти позабыл о пристрастии дочери г-на Т. к яою и о том, какие новеллы Аикава-сан периодически редактирует. Очень необычно и приятно. Может быть, зря он так боялся книг? Немудрено, если учитывать, что про него обычно писали...
Но вместе с тем неуютное ощущение всё ещё не торопилось исчезнуть. Даже наоборот, ложечкой дёгтя настойчиво портило вкус, грозясь разрастись в сплошную дегтярную массу.
- Да, в этой повести есть чему поучиться. Например, дружба художника и фотографа. А Мисаки как ангел, такой невинный…
«Дружба?..» - тот чуть не закашлялся. Ничего себе! Да такой гадости Усаги ещё не писал! Он превзошёл сам себя. Чего стоит одна сцена в полутёмной комнате, даже думать об этом не хотелось.
В г-не Т. появилось что-то особенно неприятное. Какой странный взгляд… Фальшивый менеджер Такахаси узнал этот настрой. Подобным же образом он сам на токийском рынке выбирал на витрине свежайший лосось, такой аппетитный, с мелкими блестящими чешуйками. Когда во рту ощущается его сочный вкус, и уже чудится шкворчание масла на сковородке. Мужчина смотрел на Мисаки очень подозрительно… сально что ли… но совсем не в кулинарном смысле. Теперь парень явственно ощутил себя куском мяса, который вот-вот отправят в зловонный и жадный, мерзко оскалившийся рот. От этого стало невообразимо противно. Корыстную, грубую животную похоть в чистом виде по отношению к себе до этой минуты он ещё не встречал. Ни во время потребности в подзарядке Усаги-сана, ни у брата сенсея в период его домогательств. Мисаки вспотел, но совсем не от этого чувствовал себя грязным. В голове страшной гигантской мухой крутилось только одно слово «у-ни-зи-тель-но».
С каким удовольствием он выскочил бы из комнаты и убежал куда-нибудь подальше! Нельзя. Никак невозможно. И от этого захотелось расплакаться. Он японец и должен сохранить лицо. Он мужчина, а мужчины способны контролировать свои эмоции. Он сейчас менеджер Такахаси и собирается стать редактором манги. Хорошие работники беспрекословно подчиняются начальству и выполняют поручения на отлично, чего бы это ни стоило…
- Мы уберём лишнее и кое-что добавим, - щебетала Эри. - Надо ещё договориться с правообладателями Мику о взаимной рекламе. Для этого конечно одного упоминания мало. Посвятим целую главу! Пожалуй, мы отправим Мисаки на концерт Хатсуне Мику светящейся палочкой помахать!
- Да, здорово! Я люблю Мику! – обрадовался Мисаки, не совсем понимая, что он говорит. К счастью, никто этого не заметил.
- Хорошая идея! Мне тоже нравится Мику!
- Могу поспособствовать, - спонсор с несколько преувеличенным усердием набивал табаком маленькую трубку, так что последняя рисковала треснуть. - Недавно мне подарили голографическую мисс Хатсуне. Теперь она может не только петь караоке. Ну, вы понимаете, г-н Такахаси… - и мистер Т. слегка подмигнул парню.
Становилось дурно и физически тоже, совсем по-настоящему. Удушливая волна подкатила к горлу. Всё тело бросило в жар, как от начинающейся простуды. Он уже собирался сказать, что гадостей не понимает, а ещё вывалить стареющему извращенцу всё, что о нём думает, но само проведение помешало. Аикава-сан, открывая тубус с плакатами, случайно зацепила друга за локоть.
- Какая же я глупая! Чуть не забыла! У нас с собой есть пробный рекламный постер будущей книги! Такахаси-сан, помогите, пожалуйста.
- К-конечно, - и тот дрожащими руками стянул резинку с рулона, протянутого коллегой. А в голове мелькнула тревожная мысль, заставившая стать бледнее самой чистой свеженакрахмаленной простыни.
- Что-то не так? – осведомилась Ясуко.
- Знаете ли, в эту пору даже загородом немного душно… - пояснила Эри. - Простите, это всего лишь пробная реклама ещё не одобренная автором... Так что мы с вами становимся свидетелями непрерывного творческого процесса многих отделов издательства.
После нескольких безуспешных попыток Мисаки понял, что вытащить один плакатов становится для него непосильной задачей. Мало того, что деревенеющие от напряжения руки ему уже подчинялись с трудом. Что, если там, на картинке… только не это! Лучше бы сразу умереть. Особенно, если г-н Т. увидит... Вот он, невинный мальчик, растоптанный и перечёркнутый жестоким и бесцеремонным пером. Невыносимый позор! Но менеджер продолжал, задержав дыхание, несмотря на протесты всего своего существа, которое в каждой клеточке отзывалось тоскливой и ноющей болью, будто всё его тело взяли в тиски.
Взгляд снова упал на висящую в нише картину, и парень отчётливо представил себя на месте той женщины. Будто бы это он стоял на холсте среди камышей, стыдливо прикрывая бедром причинное место. Холодное ощущение ужаса сороконожкой поползло по позвоночнику. Голова уже плохо соображала, и кабинет г-на Т. грозился расплыться в сплошное цветное пятно.
Внезапно порвавшейся нитью сознание прорезал новый испуг. Постер выскользнул из-под пальцев и быстро пополз вниз. До конца не соображая, что делает, Мисаки подался за ним. Рука коснулась чего-то неожиданно тёплого. Он поднял глаза. Буквально в нескольких сантиметрах находилось лицо Ясуко. Лёгкий румянец загорелся на щеках девушки. Она вскочила с места, чтобы помочь, и вместо бумаги Такахаси-сан схватил её руку.
От неожиданности он замер с открытым ртом. А что тут скажешь? Нечасто звёзды складываются так, что ты попадаешь в глупейшее положение с нескольких сторон одновременно.
- Наверное, это оно… - еле слышно многозначительно прошептала девушка.
- А… да, спасибо! – рассмеялся тот, забирая плакат.
Уставившись в целях успокоения на собственные носки, парень отчётливо почувствовал, как, будто случайным, движением дочь г-на Т. задела грудью его плечо. И это было так откровенно, что даже старый слепой монах догадался бы. Мисаки невольно зажмурился и взмолился про себя: «Да что же это такое творится! Когда же закончится этот дурацкий сон!»
- Извините, я вам помешала… - опустив голову, девушка вернулась на прежнее место.
- Да нет, ну что вы...
Собравшись с духом, он расправил перед собой злополучный плакат.
- Какая красота! – Яуко всплеснула руками.
- У нас работают профессионалы, - механически произнёс тот, изучая плафон торшера позади господина спонсора. Эта фраза показалась нейтральной, самой подходящей к случаю.
- Да, частичный перевод фотографии в негатив неплохая задумка. И всё на фоне неба…
- Но папа! Каким же ещё быть фону, раз книга называется «По ту сторону облаков»! Симпатично, хотя я бы сделала повеселее…
- Ну, это только один из вариантов.
Ясуко подошла ближе, быстро перебирая ножками.
- Ой! А вот этот мальчик так на хоббитёнка похож из «Властелина колец»! Такой же кудрявенький!
- Скорее всего, здесь есть намёк на античность. Антиной** или даже сам молодой Апполон, - заметил спонсор.
«Ну что ж, всё не так плохо!» - любопытство всё-таки взяло верх, и Мисаки, сделав глубокий вдох, тоже посмотрел на плакат.
В самом центре стоял совсем незнакомый мальчик действительно похожий на хоббита Фродо. Не в костюме Адама, а в обычной рубашке и брюках. От прототипа у него были только зелёные глаза и каштановые волосы. На заднем чёрно-белом плане то ли балкон, то ли крыша и широко раскинувшийся внизу город. Одна из сидящих на перилах фигур напоминала Акихико Усами, второй же мужчина оказался ему совсем незнаком.
На душе мгновенно полегчало. Словно гора упала с плеч. А жизнь-то налаживается!
- Хм, интересно, Орландо Блум гей или не гей? – Ясуко перевела взгляд с плаката на Такахаси, как будто бы он знал ответ. В её глазах блеснул хитренький бесячий огонёк.
- Метросексуал***, - подумала вслух Аикава.
- Мэтросексуалы... не ездят в мэтро… - хихикнула та и спрятала руки за спину. – Аикава-сан, скажите, ну а хотя бы автор этой замечательной книги гей?
Эри многозначительно улыбнулась.
- Кто знает, кто знает... Всё может быть…
- Ах, да! Извините! Это нисколько не умаляет его достоинств и литературного таланта. Многие известные люди были геями. Юкио Мисима, например, Оскар Уальд или Чайковский.
- Милое моё дитя, - вздохнул благородный отец, затянувшись трубкой, - достоинство Чайковского или Уальда совсем не в их сексуальной ориентации. Они были великими мастерами – вот главное. А личная жизнь мужчины никого, кроме его семьи, не касается.
- Но это же свидетельство ранимой и утончённой души, творческой натуры!
- Далеко не всегда. В противном случае мы потеряли бы многих классиков.
- Пожалуй. Например, женщин.
- Ну, на счёт достоинств женской литературы у меня большие сомнения…
- А вы знаете, скоро будет проходить неделя Чайковского! – Аикава-сан снова вмешалась в разговор, чтобы избежать семейного спора. - Вы уже видели балет «Лебединое озеро»? Удивительно красивая история!
- Если уважаемые гости пожелают, в знак нашего дальнейшего плодотворного сотрудничества мы могли бы посетить Токийский театр. О билетах можете не беспокоиться.
- Спасибо большое!
У Аикавы зазвонил телефон. Она извинилась и вышла. Следующие десять минут подряд из коридора немного демонстративно раздавался чуть приглушённый обеспокоенный голос: «Да, господин! Простите-простите! Да, мы обязательно поторопимся. Это только моя вина! Я очень сожалею!»
Вскоре, чего и следовало ожидать, Эри вернулась с известиями, что они вынуждены откланяться.
- Как жаль, что вы так быстро уходите! – искренне огорчилась Ясуко. - Пожалуйста, приходите ещё!
- Спасибо! Обязательно! Всё было очень приятно!. Нам тоже очень-очень жаль!
Мисаки не уставал поражаться, как некоторые люди могут так откровенно врать. Вежливость само собой, но выражение «очень приятно» никак не приклеивалось к сегодняшней «милой» беседе.
- Позвольте на прощание сделать вам ещё один небольшой подарок!
Господин Т. преподнёс им по статуэтке кролика размером не больше ладони. Каждая из них была заботливо упакована в прозрачный целлофановый пакетик с визиткой, которая была прикреплена на розовом шнурке вместо открытки с пожеланием. Мисаки получил кролика с галстуком-бабочкой, а Эри – фигурку с бантиком на правом ухе.
- Передайте, пожалуйста, господину Исаке от меня благодарность. Представители нашей компании свяжутся с вашими сотрудниками в ближайшее время.
Отправив Ясуко на второй этаж, хозяин вышел проводить гостей до самой прихожей.
- Я был бы безмерно рад увидеть вас обоих в нашем скромном токийском особняке, - тихо заметил на прощание господин спонсор. - Планирую устроить маленький вечер для друзей… Ничего формального, без дресскода.
- Спасибо, вы очень любезны, - Эри поспешила обуть туфли и выйти во двор.
- Адрес есть на визитной карточке. В качестве приглашения покажете статуэтку охране, и вас пропустят.
- Мы с удовольствием бы пошли, но, к сожалению, очень заняты на работе. Вряд ли мы сможем воспользоваться вашим приглашением…
- Неужели даже в субботу после восьми вечера?
- Увы, - напряженно улыбнулась она, - мы редактируем «По ту сторону облаков».
- Полагаю, очень вероятно, что Такахаси-сан свободен… Можно привести с собой подругу или друга.
- Не знаю, может быть… я подумаю. Спасибо!– замялся Мисаки.
- Буду рад видеть и вас, Аикава-сан…
- Сердечно благодарю!
- Подобные встречи мы проводим раз в две недели. Поверьте, вам не будет скучно или одиноко… - загадочно улыбнулся г-н Т., окончательно подтвердив, что некоторые слухи не врут. - Надеюсь, до свидания…
- Возможно… Ещё раз простите, - поклонилась она, - Всего доброго вам, счастья вашему дому!
***
За воротами ждал добродушный шофер того же такси, что привезло их сюда.
- Спасибо, вы нам очень помогаете! – поблагодарила Аикава.
- Не стоит беспокойства, - засмущался тот, - всё, как вы сами просили. Я здесь совсем недавно.
Всю дорогу они ехали молча, даже водитель ни слова не проронил. Оставив ботинки на полу, Мисаки залез с ногами в уголок своего заднего сиденья. Разговаривать не хотелось. Мысли толпились в голове, как люди в переполненной комнате, толкаясь и мешая друг другу. Они гудели и спорили, образуя сплошную трудноразличимую кашу. Хозяин прикрикнул им замолчать и достал подаренного кролика: «Хорошо хоть, что не медведь!» За всё время он настолько привык жить в окружении толстопятых, что обычный керамический заяц, или кролик, показался диковинным зверем. Теперь в бесконечных рядах клонов Судзуки-сана появится хоть какое-то разнообразие. «Интересно, а почему всё-таки взрослый мужчина собирает игрушки? – вдруг подумал Мисаки. - Я его никогда не спрашивал. Тоска о потерянном детстве? По-моему, так он оттуда и не вылезал. Когда только Усаги-сан повзрослеет!» Это был риторический вопрос. Тяжело вздохнув, недавний менеджер Такахаси принялся снова смотреть в окошко. Мимо проплыла покосившаяся беседка, а за ней начались одуванчики. Как всегда, гармония природы и кривизна человеческого мира. Жутчайший бред творится вокруг. Редактора и подмастерье широких наук отправили выполнять чужую работу на дом к миллионеру, ненормальная девочка с её озабоченным папашей, да ещё и новая книга Усами-сенсея… Неужели так трудно хоть раз написать что-нибудь приличное!
Возле самого здания «Марукавы» Эри попросила показать ей фигурку кролика, чтобы сравнить. Кролики оказались очень похожи, за исключением ушей и бантиков. Глянцевые белые с красными глазками и розовым носом.
- Ой! Извини! Какая досада!
Обе статуэтки в мановение ока выскользнули у неё из рук и разбились, со звоном ударившись об асфальт.
- Обидно-то как! Наверное, их можно склеить!
- Нет, нельзя, – покачала головой та, опустившись на корточки рядом с Мисаки.
- Как жалко! А я хотел Усаги-сану подарить, ему бы понравилось...
-Нет, не понравилось!
- А что, если…
- Только в помойку! – категорично заявила она, отправляя два пакетика с осколками в ближайшую урну.
- Но почему… ведь это подарок!
- Подумаешь, заяц! К тому же, подарил его не самый приятный человек. Или ты вознамерился посетить вечеринку нашего спонсора?
- Мне в субботу нечего делать, а там будут люди высшего общества. Я-то среди них как селёдка в варенье… но вот подумал, может быть, Усаги будет приятно, а то он в последнее время грустный какой-то… Это всё-таки круг его семьи.
- Поверь мне, не будет, - отрезала Аикава. - Мы с тобой его круг. Ты не хуже меня знаешь, как Усами-сенсей ненавидит светские сборища... – она наклонилась к парню и с подозрением заглянула ему в лицо: - …или, может быть, как Якусо-тян, кое-кто захотел посмотреть на геев? В свингерской вечеринке поучаствовать?
Мисаки смутился. Зачем ему геи? И, судя по язвительной интонации последних слов Эри, свингерская вечеринка это совсем не там, где танцуют, обмениваясь партнёрами.
- Поверь, оно того не стоит! – продолжила та. - Если очень хочется, я как-нибудь отведу тебя в соответствующий клуб.
-Ты посещаешь подобные места?!!!
Раскусил?.. Или... нет, приличные люди не ходят на нехорошие улицы.
Она отпрянула и засмеялась.
- Ха-ха-ха! Мисаки-кун покраснел! Мне много где приходится бывать. Как, например, сегодня у этого…, чтоб его, спонсора. Ну и, конечно же, собирать информацию для придания реализма новеллам Усами-сенсея. Понимаешь, редактор должен быть в курсе многих вещей. Это очень сложная работа.
- Прости меня…
- За что?
- Глупая мысль… - растерянно улыбнулся тот. - Я вообще-то в последнее время сам не свой и туговато соображаю… Наверное, заболел.
У Мисаки от усталости и переизбытка эмоций на глазах чуть не выступили слёзы.
- Ты чего? Не печалься, – Эри обняла его за плечо, - я куплю тебе нового зайца! А хочешь настоящего декоративного карликового кролика или шиншиллу? Я знаю человека, который разводит этих пушистиков. Они такие милые!
- Спасибо, - он вспомнил Акихико Усами, прозвище которого означает «кролик», и нахмурился, - у меня дома один уже есть… Его надо кормить. А ещё… Нет, лучше не будем об этом!
------------------------------------------------------
*. Маджонг (мадзян) – древнекитайская игра. Напоминает нечто среднее между преферансом и покером. Китайский комплект игры в маджонг состоит из 144 карточек, двух игральных костей и четырех карт (табличек), обозначающих стороны четырех игроков (Восток, Запад, Юг, Север). Эти четыре карты не принимают участия в игре. Участники по очереди бросают кости и берут карточки. Цель играющего - составить из карточек, имеющихся на руках, одну из комбинаций, оговоренных в правилах таким образом, чтобы при подсчете сумма очков, набранных играющим, оказалась максимальной.
**. Антиной (греч. Αντινοος, лат. Antinous) (около 110–130) – греческий юноша, уроженец малоазийской провинции Вифиния, любовник римского императора Адриана, обожествленный после смерти. Адриан основал город Антинуполь на месте гибели своего фаворита, воздвиг в его честь статуи в нескольких городах, было выполнено также множество его скульптурных портретов. Масштабы увековечивания его памяти были исключительными – до нас дошло больше изображений Антиноя, чем очень многих других знаменитых и гораздо более выдающихся римлян.
***. Метросексуал (он же «денди») – неологизм для обозначения современных мужчин любой сексуальной ориентации, которые придают большое значение своей внешности.
